9 июля 2025 года Служба безопасности Украины задержала двух граждан Китайской Народной Республики, пытавшихся незаконно получить доступ к документации ракетного комплекса «Нептун». Этот инцидент, произошедший в условиях активной фазы войны, является первым публично подтвержденным случаем прямого китайского шпионажа против оборонного сектора Украины. Он освещает более глубокую тенденцию — Пекин все более активно применяет классические методы агентурного сбора данных в союзных с Западом странах, находящихся в состоянии конфликта.
Под прикрытием нейтралитета Китай использует украинский конфликт как инструмент доступа к критическим технологиям, тестирование оперативных методов и сбора данных о тактических и технических ноу-хау Запада. Это часть многополюсного плана военно-технологического преобладания. Ответ Запада должен быть не реактивным, а опережающим, симметричным и системным — иначе он станет запоздалым.
Целенаправленная охота на технологии асимметричного превосходства
РК-360МЦ «Нептун» – образец асимметричного оружия нового поколения, изменившего архитектуру морского сдерживания в Черном море. Благодаря точности, мобильности и локализованной системе управления, этот комплекс стал критическим фактором уничтожения российского флагмана «Москва» в 2022 году. Его конструкторские решения — включая системы наведения, уменьшенный радиолокационный след и адаптивное управление полетом — представляют предмет стратегического интереса для стран, стремящихся сократить цикл разработки высокоточных ракет без прохождения полного пути исследований и испытаний.
Китай, системно стремясь копировать и адаптировать образцы оружия, уже не раз использовал оперативную тактику «soft penetration»: привлечение студентов, бизнесменов, фиктивных исследователей и смешанных семейных структур для неафишированного сбора данных. В данном конкретном эпизоде наблюдается классический набор инструментов: академическое прикрытие, предварительно выстроенные каналы передачи информации и координация по материковой части КНР. Методичность и уровень конспирации указывают на привлечение не только гражданских структур, но и спецслужб типа Министерства государственной безопасности КНР (MSS).
Украина как лаборатория изучения западных военных решений
Украинский театр боевых действий превратился в уникальную лабораторию как для адаптации техники НАТО под гибридный конфликт, так и для изучения ее уязвимостей. Пекин, в отличие от Москвы, в большинстве своем воздерживается от прямого участия, однако активно прорабатывает полученные Россией (или напрямую — через шпионские каналы) знания и технологии. Украинская военная инфраструктура, особенно на уровне инновационного вооружения, автоматизации управления, адаптивных дронов и противоракетных систем, становится приоритетной целью для китайской разведки, стремящейся «переписать» чужие достижения в контексте будущей конкуренции с США и их союзниками в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Украина в прицеле китайского технологического наступления
Инцидент с задержанием китайских граждан в Украине не исключение. Он вкладывается в четкую модель, которую Пекин системно отрабатывает в последнее десятилетие: использование нестабильных или военно нагруженных стран в качестве каналов доступа к технологиям двойного назначения. Украина – одна из главных мишеней этой стратегии, ведь одновременно является и фронтовой зоной, и ключевым партнером Запада в оборонных инновациях.
Наиболее уязвимыми остаются среды, где сочетаются слабые механизмы контроля, высокий уровень экспертизы и внешний доступ: университеты, технологические хабы, стартапы. Университеты, работающие с оборонными разработками, все чаще становятся объектами неакадемического интереса. Это касается и тех, где действуют аффилированные из КНР гуманитарные программы, в том числе институты Конфуция. В странах Балтии и Северной Америки такие структуры уже были официально связаны со шпионажем, и нет оснований полагать, что в Украине ситуация принципиально иная.
Вне академической среды сохраняется риск инфильтрации в технологические кластеры, работающие на пересечении гражданской и военной сферы — прежде всего в направлениях дроностроения, радиоэлектронной борьбы, навигации и цифровой разведки. Часто эти центры не имеют достаточных средств безопасности или юридических барьеров против иностранного вмешательства.
Еще один вектор – логистический. Компании, вовлеченные в перевозку западной помощи, могут стать источником чувствительной информации, если попадут в зону влияния китайских коммерческих или полуофициальных структур. Схожие риски существуют и в проектах по послевоенному восстановлению, особенно там, где иностранные подрядчики получают доступ к государственным реестрам, коммуникационной инфраструктуре или базам данных.
Не стоит недооценивать попытки Пекина усилить информационное влияние через экспертные площадки, медиа или псевдоаналитические инициативы. Их цель – не столько пропаганда, сколько формирование атмосферы сомнения, дезориентации и стратегического размытия в вопросе китайской роли в глобальном конфликте.
Все это признаки подготовки к длительному противостоянию. Китай уже не тестирует пределы — он работает в глубину, используя украинское пространство в качестве плацдарма для отработки тактик, которые впоследствии масштабируются на более широком евроатлантическом поле.
Александр Колесниченко
