В преддверии долгожданной встречи в «Нормандском формате», то есть переговоров первых лиц Украины, России, Германии и Франции по поводу прекращения войны на Донбасс, стороны все активнее повышают ставки. Ситуация все больше напоминает «перетянутую струну»: если слишком натянуть струны гитары или любого другого подобного инструмента, они могут не просто лопнуть, но и, в результате, травмировать настройщика. По кому, в случае чего, ударит «лопнувшая струна» — то есть возможный провал переговоров в Париже — пока сказать трудно. Колки с энтузиазмом крутят и Киев, и Москва с ее донецкими сателлитами.
«Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон»
Именно так выражался незабвенный монтер Мечников из «Двенадцати стульев», и именно в нынешней ситуации эта цитата навевает не самые оптимистические мысли.
Последняя полноценная встреча «Нормандской четверки» состоялась еще в октябре 2016 года. После этого российский президент Владимир Путин перестал сначала видеться с тогдашним украинским лидером Петром Порошенко, а потом и общаться с ним по телефону. Так, два года спустя Путин «не взял трубку» даже после того, как российские пограничники с боем захватили в плен 24 украинских моряка, на трех судах проходивших Керченский пролив (моряки были освобождены в ходе обмена пленными 7 сентября сего года).
Президент Украины Владимир Зеленский, еще будучи кандидатом, много говорил о необходимости привлечь к работе «Нормандской четверки» США и Великобританию. Но, став президентом, решил (пока?) ограничиться существующим форматом. При этом в Киеве хотели бы провести встречу, место для которой предложил предоставить французский президент Эммануэль Макрон, как можно скорее. «Мы настаиваем, чтобы эта встреча состоялась еще в сентябре», — заявил президент Зеленский не далее чем 12 числа этого месяца.
Однако в Кремле на ситуацию смотрят иначе. Еще 7 сентября, по сообщению пресс-службы Путина, тот в разговоре с украинским коллегой дал понять, что хотел бы достичь договоренностей кулуарно, а в Париже только зафиксировать достигнутое. Как сформулировали это в пресс-службе, «в ходе обмена мнениями относительно перспектив организации саммита „нормандской четвёрки“ Президентом России отмечена необходимость продолжения всесторонней подготовительной работы, с тем чтобы очередная встреча в этом формате была результативной».
Помощник Путина Юрий Ушаков спустя несколько дней был более откровенен. «Мы хотим, чтобы уже (т. е. до встречи „Нормандской четверки“ — Авт.) была железная договоренность, которая способствовала бы тому, что потом будут реальные шаги по урегулированию кризиса предприняты», — заявил он. По словам Ушакова, в политическом плане речь идет о фиксации так называемой «формулы Штайнмайера» и ее неукоснительном выполнении Киевом.
Россияне максимально прозрачно дают понять, что без предварительного согласия украинской стороны на проведение Парижской встречи по кремлевскому сценарию торопиться на эту встречу не будут. Пока в Москве вроде как готовы рассматривать октябрь — но никаких гарантий не дают.
Формула мира или капитуляции?
«Формула Штайнмайера» названа так по имени Франка-Вальтера Штайнмайера, федерального президента Германии с марта 2017 года. А до избрания на эту должность г-н Штаймайер работал министром иностранных дел ФРГ, и именно он озвучил в 2016 году ту самую формулу, которая, по задумке должна была содействовать реализации многострадальных «Минских соглашений» (впрочем, работал над этой «формулой» целый коллектив авторов из разных стран).
«Минск-2», подписанный в феврале 2015 года, напомним, невыгоден для Украины тем, что предполагает сначала проведение в т. н. ОРДЛО местных выборов (соответственно, под контролем сепаратистов и их российских кураторов), и уже потом — вывод российских войск и возвращение Киеву контроля над украинско-российской границей. Поэтому реализации данных соглашений при президентстве Петра Порошенко так и не случилось. Кроме того, «Минск-2» предполагает «особый статус» для районов Донецкой и Луганской областей, находящихся сейчас под контролем боевиков.
«Формула Штайнмайера», по сути, закрепляла это видение мирного процесса. По этой формуле, ОРДЛО автоматически получали «особый статус» на временной основе, а после проведения там местных выборов, в случае их признания Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДПИЧ) ОБСЕ — на постоянной, с внесением этого статуса в Конституцию Украины. Сегодня в Москве не устают повторять, что эту формулу на Парижской встрече необходимо «железно», как выразился упомянутый выше г-н Ушаков, зафиксировать на бумаге.
Но руководство Украины — по крайней мере, публично — ничего подобного не обещает. И даже наоборот.
«Один против троих»
Нет, на Печерских холмах не против местных выборов в ОРДЛО — причем одновременно с местными выборами во всей остальной Украине. Но есть несколько «но». Как заявил в субботу в кулуарах Ялтинской Европейской стратегии (YES) министр иностранных дел Владимир Пристайко, украинские власти «никогда не соглашались на местные выборы на условиях боевиков». «Хочу подчеркнуть, что в Минских соглашениях записано, что местные выборы должны проводиться по украинскому законодательству», — добавил г-н Пристайко.
Более того, министр подчеркнул, что никаких изменений украинского Основного Закона в интересах ОРДЛО не будет: Донбассу, как и всем остальным регионам, предлагается развиваться в рамках запущенной еще при Порошенко программы децентрализации. «Они могут объединять громады, ожидать определенных возможностей, в частности, финансовых, как и сейчас области и районы в Украине. Это и есть максимальное предложение, которое мы делаем», — заявил глава МИД.
Нет никаких сомнений, что такие заявления г-на Пристайко согласованы и санкционированы президентом. В конце концов, 13 сентября сам Зеленский заявлял : «Если мы хотим с вами считать — а я думаю, что каждый украинец считает, что Донбасс это Украина, — то местные выборы там должны быть, но должны быть по украинскому законодательству». То есть говорил ровно то же, что и его министр иностранных дел.
Такая позиция нашла всестороннюю поддержку спецпредставителя Госдепа США по Украине Курта Волкера, который в ходе той же встречи YES ясно дал понять , что местные выборы в ОРДЛО невозможны при сохранении контроля над ситуацией со стороны вооруженных сепаратистов и российских наемников. В свою очередь, глава ОБСЕ Мирослав Лайчак, хоть и советует Киеву использовать «формулу Штайнмайера», тем не менее, считает нашу страну жертвой российской агрессии и, следовательно, не обязанной идти на уступки.
А вот на «власти ДНР» такая риторика подействовала, как мулета на быка. Рупор этой власти — Донецкое агентство новостей (ДАН) в последние дни не устает публиковать заявления тамошних деятелей, от «министра иностранных дел» Натальи Никоноровой до никому не известных «депутатов», клеймящих Киев за «срыв» мирного процесса. «Заявления о том, что Украина не намерена предоставлять особый статус Донбассу и закреплять его в конституции страны, — это прямое свидетельство намеренного саботажа мирного урегулирования», — говорится в широко растиражированном комментарии Никоноровой от 15 сентября. А главарь «ДНР» Денис Пушилин незадолго до этого вообще счел нужным в одном из интервью подчеркнуть, что желает видеть «ДНР» одним из субъектов Российской Федерации.
Вряд ли опытный, как ни крути, политик выдал этакую мысль в столь острый момент просто из желания поговорить о сокровенном. Скорее, речь идет о том самом повышении ставок, о котором говорилось в начале этой статьи, и Москва с Донецком играют здесь роли «злого и очень злого полицейского».
Очень многое будет зависеть от позиции французского президента Макрона и германской канцлерин Ангелы Меркель. К сожалению, на рьяное отстаивание ими интересов Украины, в силу целого ряда причин, надежды мало. Недаром экс-президент Украины, представитель Киева в «Минской группе» Леонид Кучма отметил недавно, что в Париже Владимир Зеленский «будет один против троих»…
«Плюсы, минусы, подводные камни»
Таким образом, грядущая встреча «Нормандской четверки», когда бы она ни состоялась, станет для Владимира Зеленского первым действительно серьезным испытанием на состоятельность как защитника национальных интересов; уж, во всяком случае, июньские визиты «на смотрины» в Брюссель, Париж и Берлин после этого наверняка покажутся президенту легкой увеселительной прогулкой. А ведь уже тогда он получил немалую порцию критики внутри страны. Остается надеяться, что и сам президент, и его советники сделали надлежащие выводы, и в Париже будут уверенно отстаивать то, что обещали украинцам в последние дни.
Преимуществом для украинского президента в этой ситуации является подконтрольность пока еще монолитной власти при «своих» Кабмине и парламенте. Слабое же место состоит в том, что Зеленский берется решать сразу много разноплановых проблем. Так, одновременно с урегулированием статуса Донбасса он твердо намерен продолжать обсуждение с Путиным вопроса об освобождении украинских политзаключенных. Президент также настаивает на прекращении огня и разведении войск — сначала в трех пунктах линии соприкосновения, а впоследствии и по всей этой линии.
Оба начинания похвальны сами по себе — но в данной ситуации дают оппоненту слишком большое пространство для маневра. Ведь ни прекращение огня, ни обмен пленными невозможны без доброй воли Путина, и не нужно быть маститым аналитиком, чтобы понимать, что в первую очередь Путин потребует за это тех самых конституционных изменений и особых прав для ОРДЛО. Возможно, вплоть до автономии наподобие той, которую имел Крым, благодаря чему Украина и потеряла полуостров весной 2014 года.
Внутри же страны Зеленскому необходимо добиться пролонгирования т. н. закона «Об особом статусе ОРДЛО», который де-факто никак не действует, но который необходимо продлить, чтобы не дать Западу повода для снятия или ослабления санкций против РФ.
Сложность здесь в том, что перед выборами многие сторонники Зеленского отчаянно критиковали этот, принятый при Порошенко и с подачи Порошенко, закон. Сейчас, по словам министра Пристайко, в него могут быть внесены некие изменения, или даже принят новый законодательный акт на ту же тему — но, в любом случае, теперь в «команде Зе» в необходимости такого закона никто не сомневается. По крайней мере, вслух.
Все это прекрасно понимают в Москве, и, разумеется, попытаются в полной мере воспользоваться слабыми точками новой украинской власти. Так что Владимиру Зеленскому, если он и впрямь настроен отстаивать интересы вверенной ему избирателями страны, понадобится большое умение и не менее крупное везение. Возможно, даже большее, чем-то, что привело его в президентский кабинет.
