Дикий скандал вокруг покраски арки Дружбы народов к Евровидению. Почему он возник?
Тысячи людей совершенно не беспокоило, что этот памятник символизирует дружбу со страной-агрессором. Но как только появился намек, что его разукрасят цветами Евровидения, как началось. Оказалось, что радуга — это символ ЛГБТ-сообщества, а на это в Украине все еще наложено жесточайшее табу. Да и само Евровидение, как оказалось, является «голубой» тусовкой. Ужас…
Это словно тема украинизации — беспроигрышный вариант. Стоит затронуть любую из фобий, и мышление стандартного жителя нашей страны отключается. Вместо него на поверхность выходят страхи и тревоги. Они соединяются со страхами других людей, и минимум неделю мы наблюдаем дикий компот общественной жизни Украины.
Знакомьтесь, фобии национального масштаба. Представляем вам топ-5 тем, которые гарантированно работают в Украине.
Фобия номер пять. Пропажа детей.
Вечнозеленая и вечно актуальная тема.
Она действительно важна. Это правда. Пропажа ребенка — невероятно страшно в любой стране и при любой ментальности.
Но сейчас мы говорим о фобиях, навязчивых страхах, которые держат в тисках наше общество.
Многие фобии уходят вместе с поколениями — как страх ведьм в средние века, например. Или как страх сглаза, который еще очень силен у поколения нынешних пенсионеров.
Но страх пропажи детей никогда нас не покинет. С ходом времени он лишь поменяет свой окрас, но в основе останется мощный механизм сохранения рода. Это и будет новая фобия.
Вспомните, как советских детей пугали цыганами. «Будешь плохо себя вести — отдадим цыганам». Рассказывали, что если табор идет через деревню, то он может прихватить с собой детей, гуляющих без присмотра.
Спустя двадцать лет, большинство из нас спокойно относится к цыганам. При виде большинства из них мы просто инстинктивно хватаемся за карманы и опускаем глаза, подсознательно опасаясь гипноза. Еще одна фобия на тему цыган, кстати.
В наши дни пропажу детей больше объясняют маньяками, плохой компанией и (недавняя фишка) «черными хирургами». Теми самыми, которые похищают детей и вырезают у них внутренние органы. Еще одна фобия, которая возможно основана на некоторых реальных случаях.
Фобия номер четыре. Педофилы и маньяки.
Очень страшное само по себе явление, которое не одобрит ни одно цивилизованное общество. Но в Украине это именно фобия, очень близкая к описанному выше примеру.
Почему, сложно сказать. Предполагаю, что корни явления лежат в эпохе накануне распада СССР, когда огромная страна вздрагивала от имени Андрея Чикотило.
Тогда же буйным цветом расцвели рассказы о маньяках, эксгибиционистах и педофилах. Не беспочвенно.
СССР обнаружил, что секс есть, в том числе насильственный и извращенный.
Страх маньяков и педофилов буквально впечатался в ДНК поколения, которому сейчас 40−50 лет. Он таится в темноте наших клеток, чтобы выстрелить в самый неожиданный момент.
Во времена президента Ющенко был грандиозный скандал. Троих депутатов СМИ обвинили в том, что те педофилы. Параллельно развивался скандал с изнасилованием детей в лагере «Артек».
Много месяцев Украина говорила только об этом. Но самое главное, миллионы людей ни секунду не сомневались, что эти люди — действительно педофилы. Почему? Да потому что страх за своих детей гораздо сильнее всех разумных доводов.
Прошло следствие. Оказалось, что депутатов просто оклеветали. Волна стихла как бы сама собой. Но стоит только дать сигнал, и миллионы снова готовы будут бросать камни в любого, кого через СМИ назовут педофилом. Такова сила подсознательного.
Фобия номер три. Гомосексуализм.
В Советском Союзе людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией сажали в тюрьмы и принудительно лечили. Как, впрочем, и в цивилизованных странах.
Посмотрите фильм «Игра в имитацию» о математике, который сумел дешифровать немецкую «Энигму». Очень похоже. Слишком энергичное движение в поддержку ЛГБТ-сообществ на Западе сейчас — это во многом компенсация тех репрессий, которые применяли к людям нетрадиционной ориентации еще пятьдесят лет назад.
Но в Советском Союзе была особенность, которая превратила отношение к гомосексуализму в фобию. За десятилетия сталинского режима через тюрьмы прошли миллионы наших сограждан. Едва ли не половина семей СССР имели в своей родословной опыт лагерей — неважно, по политическим мотивам или за «бытовуху».
В уголовном мире гомосексуализм является поводом опустить человека в низшие касты общества. Это уже не человек даже, а вещь. Отсюда всеобщий страх быть «петухом», «козлом», «опущенным», «обиженным» или «пидаром». Даже к сексу с женщиной в уголовном мире существуют особые требования. Поинтересуйтесь как-нибудь.
А теперь представьте себе весь подсознательный «компот», который вырывается наружу у нашего человека при виде арки Дружбы Народов, которую оклеивают цветами ЛГБТ-сообществ.
Ну и, конечно, на эти страхи накладывается специфика православия. В отличие от католиков и протестантов, православным не приходилось приспосабливаться под разные менталитеты и традиции. Отсюда совершенно оголтелое навешивание слова «грех» на любое проявление человеческой жизни, которое хотя бы слегка отличается от канонов Х века.
Пытаетесь донести батюшке, что вы сторонник свободной любви? Напрасно вы так.
Фобия номер два. Секты.
1990−1991 год. СССР уже распался, и по всем бывшим странам Союза нерушимых наблюдается повышенный интерес к темам религии и саморазвития. На фоне этого появляются множество новых течений, которые на Западе и Востоке существовали десятилетиями и Веками, но не могли проникнуть сквозь «железный занавес».
Массовые движения баптистов и харизматических христианских церквей. Например, запрещенные недавно в России Свидетелей Иеговы. Движения кришнаитов. Школы Ошо. Эзотерики всех мастей, среди которых особенно популярны стали любители Карлоса Кастанеды. Даже рейки и йога были в диковинку.
Естественно, на фоне сотен новых движений возникали скандалы. Лидер «Аум Синрикё» Сёко Осахара каждый день звучал в записи на радио, а в 1995 году организовал газовую атаку в метро Токио. Начитавшись книг Кастанеды, подростки принимали ударные дозы наркотиков и смело шагали в окна. Люди рассказывали, как кришнаиты продавали свои квартиры, чтобы отдать деньги в пользу общего дела. Добровольно? Ну что вы.
Но самым ярким эпизодом стал расцвет новой религии под брендом «Белое братство» в Киеве. В 1990—1991 году бывший сотрудник КБГ Юрий Кривоногов вместе с соратницей Марией Цвигун основал движение, которое до 1993 года стало самым массовым на просторах бывшего СССР. Кривоногов удивительно мощно сыграл на религиозных файлах суеверного населения, и замесил в одно целое христианство, эзотерику и собственный интерес. Но в 1993 году милиция пресекла попытку массового самоубийства более 600 адептов, после чего были суд и заключение для организаторов.
Естественно, кое-кто был начеку. Само «Белое братство» назвали ярким термином «деструктивная тоталитарная секта». С тех пор этим термином то и дело награждают людей, которые в Украине занимаются темой саморазвития.
Кто назвал? Мало кто знает, что против «Белого братства» активнее всего выступала Украинская православная церковь. Но даже без нее хватало традиционно настроенных граждан. Внимание! Я не защищаю «Белое братство», а описываю механизм.
Я очень хорошо его понимаю, потому что пять лет назад сам стал «лидером тоталитарной секты». Бывшие работники моего центра развития одолжили у меня деньги на покупку квартир и машин, а потом передумали возвращать долг, и предложили сделку: «прощение» долгов в обмен на спокойствие. Я сделку не принял, и уже в скором времени стал «лидером тоталитарной секты» и «растлителем малолетних» (читайте выше).
Дальше было веселее. Поскольку одна из моих бывших клиенток работала на центральном украинском телеканале, то уже очень скоро я прославился на всю страну. Нарезку видео из театральных постановок преподнесли как сатанинские оргии и, опять же, «тоталитарную секту». Люди охотно верят этим сюжетам, конечно же. Украинские суды работают на удивление медленно, поэтому я понемногу учусь ничему не удивляться.
Страх сект. Новая ли это фобия? На самом деле, очень старая, просто мутировавшая. Издавна на просторах, которые контролируются православной церковью, существовала борьба с ересью, сатанизмом, иноверством и прочими «отклонениями». На слово «секта» в православии издавна наложено табу. Хотя, скажем, в иудаизме существуют сотни сект — групп, которые по-своему толкуют Тору. Секты есть даже в очень патриархальном Исламе и мощном католицизме. А вот в православии — нет. Вас это не удивляет?
На всякий случай, Московский и Киевский патриархат, Московская и Украинская православные церкви — это не секты. Это попытка возглавить единое и неделимое движение.
Что мы получили на сегодняшний день? Православие продолжает ментально и духовно доминировать на основной территории Украины. Это не хорошо и не плохо. Просто факт, который отложился в подкорке жителей нашей страны.
Медитацию чудом удалось отбить, и то благодаря Голливуду. Оказалось, что американские звезды каждый день занимаются медитацией, и упорно не кончают жизнь самоубийством. Но вот, скажем, молитва — это уже другое дело. В Украине молитва — прерогатива традиционных церквей. Если вы ходите молиться к харизматикам, то на вас посмотрят очень косо.
Не верите? Основатель «Посольства Божия» Сандей Аделаджа — харизматик. Сегодня его имя стало ругательством, как и «космонавскость» его прихожанина, бывшего мэра Киева Леонида Черновецкого.
Порой посеянные православием фобии бьют по ним же. Например, не так давно силовики провели массовые аресты в закрытом лагере, в котором подростков избавляли от наркотической и алкогольной зависимости.
Подобные учреждения существуют во многих странах, но в Украине они жили под эгидой православия. Они действительно дают высокий процент излечения, хотя их методы безусловно очень жесткие. К слову, методы советской медицины (удержание в психушке, обработка медикаментами) не были гуманнее, но о них никто не говорит как о национальной угрозе. Почему? Не в методах дело.
И что? СМИ уже назвали было этот лечебный центр тоталитарной сектой. Но потом увидели, что он работает под эгидой православной церкви, и шум мгновенно стих. Ах, если бы это был Аделаджа)
Фобия номер один. Насильственная украинизация.
В конце 1930-х годов сталинская Россия уже поставила на колени аграрные Восток и Центр Украины. Путем расстрелов, продразверстки и Голодомора была срезана самая активная часть населения нашей страны. Оставались «необлагороженными» западные территории, которые СССР получал накануне Второй Мировой.
Западная Украина не проходила через репрессии, поэтому оказала активное вооруженное сопротивление. Особенно активным сопротивление стало с началом Второй Мировой Войны. В ответ, пропаганда СССР запустила в обиход несколько терминов, среди которых — «бандеровцы». Термина происходит от фамилии идеолога сопротивления Степана Бандеры, понятно.
Очень быстро это слово стало ругательством, и «бандеровцам» стали приписывать зверства, жестокость, бесчеловечность. Даже в лагерях ГУЛАГа украинцы проходили под определением «бандеры». Одним из элементом имиджа стал украинский язык, который «бандеры» якобы силой насаждали населению Украины.
Миф жил еще примерно десятилетие, пока КГБ после войны зачищало остатки сопротивления по лесам Западной Украины. А потом он как бы исчез, и украинский язык стал красивым национальным элементом населения УССР. Самым обидным словом для жителей Украины стало «хохлы».
Но с началом распада СССР, КГБ решило реанимировать успешные наработки прошлого. В итоге, термин «бандеровцы» быстро пришили к нарождающемуся национальному движению в Украине, прежде всего к «Народном Руху». К счастью КГБ-шников и их последователей, «руховцы» даже не скрывали, что опираются на идеи Степана Бандеры. А украинский язык видели как единственный государственный.
К моменту, когда Украина обрела независимость, пропаганда уже сделала достаточно. Миллионы людей в русскоязычных регионах нашей страны уже вовсю боялись «бандеровцев», которые собирались провести «насильственную украинизацию». Тема русского языка стала красной кнопкой, на которую по очереди жали все те, кто хотели быстро получить голоса избирателей. Особенно преуспели в этом деле «эсдеки» Виктора Медведчука и «регионалы» Виктора Януковича.
С тех пор прошло более 20 лет, и насильственная украинизация все никак не происходила. Но потом Россия аннексировала Крым, а затем начала войну на Донбассе. Что она сделала первым делом? Правильно, объявила Украину «бандеровской хунтой». Которая что? Правильно, зверствует («распятые мальчики») и проводит насильственную украинизацию.
Является ли эта фобия новой? Как по мне, нет. Во все времена существовали два самых сильных табу в мировой политике. При любых раскладах, если власть не хотела бунтов, она должна была избегать двух вопросов: религиозного и национального. Эти темы способны «взорвать» даже самые спокойные патриархальные общества.
В наше время религиозный вопрос вырос в секты, а вот национальный — мутировал в «языковой». Наберите в Google «национальный вопрос», и вы упретесь взглядом в ссылки в духе «Вспоминания запорожанки о зверствах бандеровцев… Очевидец: Бандеровцы не жалели даже детей». Как всегда, педалирование подсознательных страхов работает.
Эта тема будет работать еще несколько десятилетий. До сих пор Восток и Юг Украины преимущественно русскоязычный, на чем прекрасно играют «регионалы», чудом сохранившиеся после бегства Януковича.
Как это победить? По сути, никак. Вопросы крови и религии лежат в подсознании целой нации. Они включаются подобно тому, как по сигналу лампочки выделяется слюна у собаки Павлова. Внимательно наблюдайте за собой, и попробуйте не стать жертвой фобий. Если у вас, конечно, получится)
Автор: Ефим Шабшай, специально для Realist. online
