Правозащитница Эвелина Ганская — об украинских политзаключенных в России
Один мой друг в разговоре о перспективах освобождения Олега Сенцова сказал как-то: «Эва, это как игра в карты. Человек напротив тебя кладет пистолет на стол и говорит: „Я не проигрываю“. Так вот, человек напротив — это Россия».
Я задумалась. В данный момент Россия незаконно удерживает не менее 30 украинских граждан, 17 из которых — крымские татары. Их судят или уже осудили в Крыму. За последние полгода список пополнился еще минимум четырьмя украинцами (о которых мы знаем) — журналисты и просто мирные граждане вошли в список тех, кого российское «правосудие» пытается выставить диверсантами, террористами, шпионами и карателями.
Насколько обоснованы обвинения, выдвинутые российской стороной к задержанным? Обоснованы ли они вообще? В большинстве случаев обвинения абсурдны и не имеют никакой документальной почвы.
Яркой иллюстрацией того, как свершается суд над «террористами из Украины» — дело Станислава Клыха и Николая Карпюка. Правозащитники называют его просто «чеченское дело».
Клых и Карпюк осуждены соответственно на 20 и 22,5 года. За то, что якобы во время чеченской войны убивали вместе с Арсением Яценюком мирное русское население.
Тот факт, что в это время ни Яценюк, ни Клых с Карпюком не находились физически там, где происходили события, участниками которых они якобы являются, российскую сторону не останавливает. Апелляция по этому делу была рассмотрена в Москве 26 октября этого года, и приговор оставили в силе.
Кроме того, пытки, применяемые на допросах к обвиняемым, сказались на физическом и психическом здоровье: Клых отказался от защиты и просил себе в адвокаты российскую певицу Пелагею или певца Стаса Михайлова. По мнению экспертов, Клых явно сошел с ума, о чем свидетельствует его поведение на протяжении последнего года. По мнению российской судебной экспертизы, Клых является вменяемым.
Это одна из историй, иллюстрирующая общую картину. История всего двух украинских узников Кремля из 30 находящихся там.
Еще один «каратель из Украины» — Сергей Литвинов. Сергей жил в Луганской области, прямо у границы с Россией, работал скотником в местном колхозе. Страдает слабоумием. Когда он ехал в ближайшую зубную поликлинику, находящуюся на территории России, его задержали, после чего обвинили в убийствах мирных российских жителей. Само собой, никакого отношения Сергей ни к военным действиям, ни к убийствам не имеет.
Мои коллеги — кампания #Letmypeoplego и российский адвокат Виктор Паршуткин — доказали, что ни людей, в убийствах и изнасилованиях которых обвиняется Сергей, ни даже улиц, на которых убитые люди жили (согласно обвинительным документам), никогда не существовало в природе. В итоге Сергея осудили за разбой, к которому он никакого отношения не имеет.
Сейчас важна информационная поддержка каждого такого дела на всех уровнях — от местных советов до евросаммитов, поскольку только это дает понять стране-агрессору, что мы не отказываемся от своих и всеми возможными способами пытаемся вернуть домой соотечественников.
Санкционные списки по тем, кто причастен к арестам украинцев в России и на территории временно окупированного Крыма, должны быть утверждены не только в Украине, но и в Европе.
Готова ли я к осознанию того, что Россия и есть тем игроком в карты, который положил на стол пистолет? Да. Согласна ли я, что этот игрок не проигрывает? Нет. Потому что в данном случае пистолет не является доказательством правоты, а лишь показывает страх проигрыша того, кто его достал.
Позиция редакции Realist’а не всегда совпадает с позицией автора.
