С 15 марта 2018 года вступили в действие поправки в Уголовно-процессуальный кодекс Украины (УПК), которые изменили подход в расследованиях уголовных производств. Активное участие в этом приняли не столько практики следственной работы, сколько команда из Администрации президента, которая увидела угрозу в работе Национального антикоррупционного бюро. Realist выяснял, в чем состоят главные проблемы вступивших в силу изменений, а также кто и зачем лоббирует скандальную «поправку Лозового».
Суть правок Лозового
Вступивший в силу президентский закон Украины «О внесении изменений в Хозяйственный процессуальный кодекс Украины, Гражданский процессуальный кодекс Украины, Кодекс административного судопроизводства и другие законодательные акты» (№ 6232) напрочь меняет привычный инструментарий, с которым много лет работали украинские правоохранители.
Отныне уголовное производство подлежит закрытию через полгода после начала расследования, если никому не предъявлено подозрение. Согласно поправке, следователям необходимо за 2 месяца раскрыть и отправить в суд уголовный проступок, за 3 месяца — преступление небольшой или средней тяжести, за 6 месяцев — тяжкое или особо тяжкое. Прокурор может попросить следственного судью продлить расследование еще на 3 месяца, но в своем ходатайстве он должен указать все планируемые следственные и процессуальные действия. То есть ситуации, когда правоохранительные органы долгое время специально не вручают человеку «пидозру» при наличии достаточных доказательств для подозрения, уже не «прокатят».
Возможно, именно по этой причине, а также из-за усложненной процедуры продления сроков досудебного следствия руководители всех правоохранительных органов Украины просили президента ветировать данный закон. Посчитали даже количество производств, которые могут быть закрыты вследствие пропуска сроков — до 800 тыс.
Следователей ограничили в праве самостоятельно назначать экспертизы: в соответствии с новой редакцией ст. 243 и 244 УПК Украины теперь привлекать эксперта (экспертное учреждение) и назначать экспертизу по конкретным уголовным производствам будет не следователь, а следственный судья.
Также изменяются правила проведения обысков силовиками: правоохранители будут вынуждены в ходатайствах о проведении обысков указывать, какие именно предметы они хотят отыскать. При обыске обязательно присутствие адвоката, а само следственное действие должно фиксироваться на аудио- и видеоаппаратуру.
Закон уже предусматривает возможность обжаловать у следственного судьи законность вручения уведомления о подозрении в совершении преступления по истечении 2 месяцев, а следственный судья может отменить сообщение о подозрении (ст. 303 и ст. 307).
До 22 марта «поправка Лозового» включала также положение о том, что районные управления правоохранительных органов не смогут подавать свои ходатайства в соответствующие районные суды, а только в тот суд, в пределах территориальной юрисдикции которого зарегистрирован орган следствия как юридическое лицо. Теперь же снова любые ходатайства следователей и прокуроров рассматриваются в порядке, который действовал ранее.
Однако, при этом остался важный вопрос: распространяется ли новая норма об исчислении сроков досудебного следствия на дела, по которым были внесены данные в реестр расследований до вступления в силу изменений? Например, это дела Майдана, дела в отношении крупных политических фигур, которые расследуют все следственные подразделения прокуратуры, СБУ, НАБУ и Нацполиции.
Локомотивы правок и при чем тут НАБУ
Как стало известно Realist’у из источников во власти, эти нормы нового закона активно проталкивались в Раду из Администраци президента. А именно — командой заместителя главы АП Алексеем Филатовым из юридической фирмы «Василь Кисиль и Партнеры». Это было сделано для того, чтобы парализовать работу органов досудебного расследования, и в первую очередь НАБУ.
«Основная причина — повлиять на работу Национального антикоррупционного бюро, например, не дать возможность до конца завершить расследования против соратников Петра Порошенко. Это было инициировано самой Администрацией президента», — говорит источник.
В подтверждение этого находим интересное совпадение: Алексей Филатов, который до 2014 года был партнером упомянутой выше юридической фирмы, как только вступил в новую должность в АП, стал вмешиваться в порядок рассмотрения судебных дел, касающихся агробизнеса Петра Порошенко. В интервью одному из изданий экс-глава Апелляционного суда Киева Антон Чернушенко рассказывал, что Филатов по просьбе президента просил его принимать решения в пользу компаний Порошенко, а также просил наложить арест на счета «Нефтегаздобычи».
По этому факту было подано заявление в НАБУ и 1 декабря прошлого года Соломенский райсуд Киева обязал бюро открыть уголовное производство на заместителя главы Администрации президента Алексея Филатова по ст. 364 УК (злоупотребление властью или служебным положением) и ч. 2 ст. 368−2 УК (незаконное обогащение).
На сегодняшний день проводится досудебное расследование (ведомости в ЕРДР внесены 15.02.18), но наш источник выразил сомнение, что кресло Филатова может хоть как-то пошатнуться.
Еще один интересный факт из примера влияния заместителя главы Администрации на судебную и законотворческую системы — это то, что ныне еще два человека из фирмы «Василь Кисиль и Партнеры» работают в судебной ветви власти на высшем уровне: заместитель главы Высшего совета правосудия Вадим Беляневич и нынешний член Высшей квалификационной комиссии судей Украины Андрей Козлов.
Месяц назад руководитель НАБУ Артем Сытник заявил, что конкретные дела против окружения Порошенко назвать не может, но намекнул, что идет сопротивление по делам, когда за двое суток дважды снимается арест со средств (например, дело Геннадия Труханова). Он сообщил, что суды сейчас принимают решения о восстановлении фигурантов в должностях и отмене меры пресечения.
Туда же и провластные депутаты парламента, которые, к примеру, по делу о дорогом отдыхе Луценко за границей пытались изменить статью закона о незаконном обогащении и провалить проверку электронных деклараций.
А тут — новые поправки к УПК, которые еще и ограничат срок расследования коррупционных дел топ-чиновников детективами НАБУ.
Пресс-секретарь НАБУ Светлана Олифира рассказала Realist’у, что еще осенью прошлого года НАБУ заявило, что с новыми положениями в Уголовно-процессуальном кодексе раскрытие и расследование сложных коррупционных схем в такие сжатые сроки будет невозможным.
«Риск новых норм УПК — в закрытии в судебном порядке производств, в которых сроки досудебного расследования превышают 6 месяцев, по инициативе самих фигурантов текущих расследований. По факту, в предложенных изменениях отсутствуют переходные положения, которые выводили бы из-под действия Кодекса текущие дела, где никому не объявлено о подозрении», — уточняет Светлана Олифира.
К примеру, при расследовании схем, связанных с выводом средств за границу, детективы НАБУ выявляют цепочку, состоящую в среднем из 7−10 звеньев, через которые украденные в Украине деньги перечисляются конечным бенефициарам. Для получения доказательств по делу детективы должны проанализировать банковские операции предприятия каждого звена, а только на раскрытие банковской тайны согласно ст. 164 УПК детективу НАБУ понадобится минимум 7−10 месяцев, не говоря уже о дальнейшем проведении экспертных исследований.
Законопроект № 7547 должен был снять эти правки, но, как стало известно, из-за активной позиции Алексея Филатова 13 марта в Верховной Раде он было отклонен.
А смысл какой?
В соответствии с положениями УПК Украины размер материального ущерба, причиненного преступлением, должен устанавливаться только путем проведения экспертизы. С 15 марта 2018 года такие экспертизы при расследовании коррупционных преступлений назначались детективами НАБУ и проследить, кто именно из экспертов или какое экспертное учреждение привлечены для ее проведения, Администрации президента было крайне проблематично. А теперь же решения о проведении таких экспертиз будут размещаться Соломенским райсудом в открытом доступе на сайте Единого государственного реестра судебных решений.
Это только один пример того, как можно будет проконтролировать работу НАБУ в каждом коррупционном деле, когда нужно посчитать ущерб государства.
А дополнительным тормозом в доведении до суда, например, дела того же Труханова, «поправка» Лозового преподнесла возможность обжаловать у следственного судьи законность вручения уведомления о подозрении, которое можно будет сделать только через два месяца после его вручения.
Для обычных граждан — это, конечно, плюс, они не втянуты в разборки власти с неугодными судами, организациями, структурами.
По мнению народного депутата Украины Виктора Чумака, шумиха вокруг принятого закона — это политические разборки, создаваемые в интересах людей, для которых такие коррупционные расследования являются чрезвычайно важными.
«Все это нужно исправлять (поправки. — R0)», — отметил в комментарии Realist’у Чумак.
«Я буквально вчера общался с юристом, имеющим 20-летний стаж работы, так он сообщил, что первый раз видит такую ужасную ситуацию, при которой одна поправка вынуждает менять абсолютно все. Все нужно исправлять, ведь законы между собой вообще никак не корреспондируются», — добавил нардеп.
Он также выразил мысль, что «поправка Лозового» принималась в интересах определенных людей.
