В среду, 15 ноября, президент Российской Федерации Владимир Путин в первый раз провел переговоры с руководителями так называемых «Донецкой и Луганской республик». Беседа прошла в телефонном формате. Как сообщается, российский президент обсудил с Александром Захарченко и Игорем Плотницким обмен пленными между Украиной и «республиками». Для чего на самом деле российский президент вывел в официальную плоскость общение с главами террористических организаций, разбирался Realist.
А были ли переговоры
О намерении Владимира Путина побеседовать с Плотницким и Захарченко стало известно в тот же день.
В то же время эксперты не уверены, имели ли место переговоры вообще. «Не царское это дело — разговаривать с „шестерками“ из непризнанных государств. Этим занимаются его помощники», — считает политолог Владимир Фесенко.
«Прямого разговора Путина, Плотницкого и Захарченко, конечно, не было и быть не может. Мы понимаем, что „ЛНР“ и „ДНР“ находятся в прямой зависимости от Российской Федерации и у них есть свои непосредственные кураторы. Скорее всего, они могут быть просто поставлены перед фактом, что они должны сделать или сказать. Главные договоренности ведутся между Сурковым и Волкером», — поясняет эксперт Международного центра перспективных исследований Игорь Петренко.
Даже если телефонный разговор действительно состоялся, он не был диалогом равных по статусу лиц. «Это нельзя называть переговорами, поскольку здесь нет двух субъектов — есть начальник и управляемые им подчиненные. Поэтому всякие попытки представить это как телефонные разговоры, консультации, переговоры — это игра на публику», — считает профессор политологии Национального университета «Киево-Могилянская академия» Алексей Гарань.
Официальный статус глав непризнанных республик и роль Медведчука
Подобные заявления — попытка если не добиться своей давней цели о признании, то хотя бы повысить официальный статус так называемых республик, считают эксперты. «Это попытка своеобразного давления на Украину и международных партнеров — „если вы не пойдете на уступки, мы будем повышать статус ДНР и ЛНР“. Это часть игры. Но, думаю, Путин все же не пойдет на их формальное признание», — говорит Гарань.
Имитацией переговоров Кремль пытается создать иллюзию самостоятельности самопровозглашенных республик и в очередной раз принудить Украину вести с ними прямой диалог. Подобной политики российские власти придерживаются уже три года, однако она была и остается безуспешной. «Захарченко и Плотницкий иногда появляются где-то в костюмах, но никогда речь не идет о серьезных официальных переговорах», — говорит политолог Олег Рыбачук.
В то же время, несмотря на попытки России легализовать непризнанные самопровозглашенные республики и представить их как субъекты международных отношений, все понимают, что так называемые «ЛНР» и «ДНР» — всего лишь марионетки в длинной игре Кремля. «Это тактика Советского Союза: когда создавали ООН, Украина и Беларусь стали ее членами, чтобы у России было два дополнительных голоса в организации. И тут Москва добавила себе два голоса. Но эта тактика работает только на внутреннего потребителя», — считает Олег Рыбачук.
Кроме того, эксперты подчеркивают: в официальном заявлении Кремля не просто так появляется имя Виктора Медведчука и название его политической силы. Российская сторона позиционирует это так, будто не Украина или США добиваются обмена пленными, а лично Медведчук.
«Это делается прежде всего для того, чтобы увеличить вес Медведчука в украинских политических раскладах, показать, что его поддерживает Путин. Это игра на российскую публику: показать, что есть фигуры в украинской политике, через которые контактируют и пытаются влиять на украинскую власть. Путин использует Медведчука как канал для решения болезненных для Украины вопросов — в частности, обмена пленными», — поясняет Алексей Гарань.
По мнению эксперта МЦПИ Игоря Петренко, политическая сила Виктора Медведчука — главная ставка Владимира Путина на следующих выборах в Украине. Кроме того, на фоне недавнего скандала с избиением охраной Медведчука журналистов таким образом его «отбеливают» и представляют совсем в другом образе. «Путин прекрасно понимает, что электорат Партии регионов, который в 2012 году составлял более 30%, никуда не делся. „Оппозиционный блок“ забрал лишь его часть. Политическая сила Медведчука и раньше активно раскручивалась — сейчас для того, чтобы не провоцировать радикальные силы, он работает немного в другом формате», — говорит Петренко.
«Путин все время подчеркивает, что Медведчук является его контактным лицом в Украине. Если кто-то хочет поговорить с Путиным, он должен поговорить с Медведчуком. Россия прямо указывает, что он их агент и пользуется доверием Путина. Речь идет о том, что пленных отдают не Украине, а лично Медведчуку, чтобы улучшить статус последнего», — поясняет политолог Александр Палий.
Обмен заложниками и американские санкции
Взаимное освобождение заключенных предусмотрено Комплексом мер по выполнению Минских соглашений, который подписали в феврале 2015 года лидеры России, Франции, Германии и Украины. При этом уже 14 месяцев никаких обменов заложниками между Украиной и непризнанными республиками не было. Сейчас же болезненный вопрос поднимается с одной целью — создать образ Путина-миротворца, уверены эксперты.
По словам представителя в гуманитарной подгруппе Трехсторонней контактной группы Ирины Геращенко, Украина готова передать для обмена более 300 человек. Однако только при условии, что это позволяет украинское законодательство и оговорено Минскими соглашениями, то есть если преступления, совершенные находящимся за решеткой нарушителем, связаны с конфликтом на Донбассе. «Мы не можем согласиться на шантаж ОРДЛО, которые включают в списки „потеряшку“ Агеева или „беркутовцев“, которых подозревают в причастности к расстрелу Небесной сотни. Очевидно, что эти люди сначала должны отвечать перед украинским судом», — поясняет Геращенко.
По словам Владимира Фесенко, попытки включить в состав группы на обмен людей, на выдачу которых Украина никогда не пойдет, могут быть также одной из частей «многоходовки» Кремля. Таким образом Россия предстанет в образе идущего навстречу миротворца, а Украину в очередной раз обвинит в срыве процесса урегулирования конфликта.
По информации СБУ, в тюрьмах на оккупированных территориях сегодня удерживается 157 украинцев, из которых официально подтверждены только 88. Большинство из них — военные, которые находятся в Макеевской колонии. Однако в последнее время количество заложников растет — и в большинстве за счет гражданских, которых забирают по надуманным поводам, обвиняя в подготовке терактов или диверсий.
«Мы неоднократно говорили, что ключ к освобождению всех заложников находится в Кремле. Мы надеемся, что к Новому году должны быть позитивные новости для тех, кто ждет освобождения своих родных», — говорит Ирина Геращенко.
В то же время заключенные являются в каком-то роде разменной монетой в торге не столько с Украиной, сколько с Европейским союзом и Соединенными Штатами. «Накапливается определенная критическая масса по резолюции ООН и миротворцам. Если Путин будет торпедировать инициативу, которую Россия вроде как поддержала, станет понятно, что его сигналы Западу о готовности к компромиссам и поиске выходов будут похоронены. А санкции работают. Европейский союз продлевает их автоматически — речь идет об усилении санкций со стороны США», — поясняет Рыбачук.
По мнению экспертов, России нужно показать хоть какой-то прогресс в реализации Минских соглашений, чтобы тема снятия с нее санкций не уходила из мировой повестки дня. «Путин в первую очередь играет на западных партнеров, хочет показать добрую волю, чтобы в будущем выставить себя как человека, сделавшего все для разрешения конфликта на востоке Украины. Ему хочется занять определенную позицию, подчеркнуть, что с ним можно вести договоры и договариваться», — поясняет эксперт МЦПИ.
В то же время совсем скоро в Вашингтоне рассмотрят вопрос наложения новых санкций, в том числе и персональных на капиталы президента Путина и его так называемых друзей. «Страшнее всего для Путина — февраль 2018 года, когда заканчивается срок, данный американским президентом финансовой разведке на сбор информации о личных состояниях Путина и его окружения. Речь идет о космических суммах — называют не миллиарды, а триллионы», — говорит Олег Рыбачук. По словам эксперта, американская разведка и раньше знала о состояниях российского президента, однако политические решения на высшем уровне никогда не принимались. Теперь же речь идет не просто о санкциях в отношении России, а о персональных санкциях и угрозе потери финансовых ресурсов.
