Взятие российскими войсками Углегорска в январе 2015 года существенно изменило ситуацию на западном фасе «Дебальцевского выступа». У российских генералов, руководивших проведением операции, теперь открывались перспективы наступления как в сторону Дебальцево (либо вдоль трассы, либо через Лозовое), так и в направлении Светлодарска (через направление Молочный - Лозовое).
Но командование сектора достаточно оперативно в район северной окраины н.п. Савеловка перебросило сводную группу 8-й механизированной роты 30-й отдельной механизированной бригады, а также путем устройства минно-взрывных заграждений, оборудования ротного опорного пункта и закрепления на нем, фактически перекрыла автомобильную трассу Углегорск - Дебальцево, поэтому фактически боевики могли наступать только на север.
Результат невыполнения приказа
Наступление войск РФ серьезно ограничивалось водной преградой - неширокой речушкой Карапулька: бронетехника могла переправиться через нее только через три имеющиеся дамбы. Понимая ситуацию, чтобы парировать эту потенциальную угрозу, начальник Генштаба генерал Виктор Муженко лично приказал подорвать их.
Однако командующий сектором «С» Виктор Таран был категорически против этого, мотивируя это опасениями экологической катастрофы. В результате из трех групп саперов, которые все же были направлены для выполнения этой задачи, приказ выполнила только одна - из состава 73-го морского центра спецназначения ВМСУ. Забегая вперед, отметим, что буквально через пару дней именно наличие двух целых дамб позволит противнику быстро перебросить танки под Логвиново и фактически удержать его.
1 февраля командование боевиков попыталось провести атаку в сторону Светлодарска, но через серьезное сопротивление наших бойцов, которые закрепились на господствующих высотах, потеряв несколько единиц бронетехники, вынуждены были отказаться от этих намерений.
После этого россияне решили перенести свои усилия на восточный фас, продолжая держать в напряжении нашу оборону по всем направлениям, путем постоянных «тревожащих» действий разведывательно-диверсионных групп. Вечером 8 февраля одна из таких групп, которая на 90% состояла из кадровых российских военных из 25-й бригады спецназа ГРУ (город постоянной дислокации - Ставрополь), по наводке местных жителей вышла на окраину Логвиново, которое пустовало.
Неразбериха в штабе
Дело в том, что буквально за несколько часов до этого 1-й батальон 30-й мехбригады, который оборонял этот стратегически важный пункт, по приказу командующего сектора был снят с позиций и направлен в сторону Дебальцево. Принимая такое решение, Виктор Таран руководствовался непроверенными сведениями о том, что якобы противник прорвался в районе Новогригорьевки и надо срочно парировать этот удар (на самом деле оборона там удержалась, хотя удар реально был).
В Логвиново остался только наблюдательный пункт 54-го отдельного разведывательного батальона при одной БМП-1. Причем его бойцы просто покинули свои позиции, едва увидев противника.
Пока в штабе сектора разбирались что к чему и возвращали с марша батальон 30-й бригады, россияне очень грамотно распорядились таким «подарком судьбы» и быстро стали подтягивать сюда танки Т-72Б3 5-й танковой бригады ВС РФ - более известной как «бурятская», поскольку пункт ее постоянной дислокации находится в городе Улан-Удэ в Бурятии и большинство личного состава прибыли именно оттуда.
Бойня на трассе
Заняв оборону в Логвиново, боевики устроили настоящую кровавую бойню, поскольку в течение шести (!) часов движение военных колонн по трассе М103 не было запрещено. Есть разные предположения, почему так произошло, однако ни официальная версия событий от Генштаба, ни многочисленные интервью причастных лиц не дают ответа на этот вопрос. Как известно из доступных автору источников, разведчики 54-го ОРБ доложили командованию о сдаче поселка, а те якобы - командованию сектора. Если так, то решение о закрытии трассы с обеих сторон находилось исключительно в компетенции полковника Тарана.
За очень короткое время были расстреляны или подорвались на минах сразу девять машин, которые двигались по трассе из Артемовска и из Дебальцево. Погибли 25 военнослужащих. Очень мощным ударом по боеспособности группировки стала гибель четырех офицеров и водителя на «УАЗике», которые везли в Дебальцево почту Генерального штаба, а также секретное радиооборудование.
Некоторых наших военных боевики добивали уже после попадания в плен - все это снималось и выкладывалось в Интернет. По меньшей мере, тела трех бойцов 30-й механизированной бригады они прикопали сразу за поселком, а тело одного из офицеров бригады впоследствии было найдено в морге Донецка со следами пыток и издевательств - у пленного (известно, что он попал в плен живым) была изуродована голова и отсутствовало ухо.
Попытка контрудара
Первая попытка ВСУ отбить Логвиново была сделана уже утром 9 февраля силами все того же 1-го батальона 30-й мехбригады. Командование рассчитывало выбить небольшую разведывательно-диверсионную группу, не имея сведений об усилении. Поэтому возможностей сводной группы была явно недостаточна для полноценного штурма. Потеряв в бою два танка, «тридцатка» была вынуждена отойти.
Во второй половине дня начальник сектора и начальник Генштаба приняли решение силами артиллерии нанести удар как по Логвиново, так и по Углегорску, где накапливались резервы противника. Масштабы артподготовки были впечатляющими по меркам этой войны - как говорили офицеры 26-й отдельной артиллерийской бригады, с 9 по 13 февраля по Логвиново было выпущено 96 220-мм ракет РСЗО «Ураган», 250 снарядов калибра 152 мм и 70 203-мм снарядов САУ 2С7 «Пион». Для понимания масштабов - ресурс ствола "Пион" рассчитан только на 450 выстрелов. Но без корректировки вся эта мощь была фактически потрачена впустую - стреляли по плоскости, не нанеся противнику особого вреда.
Под артиллерийские залпы начала готовиться достаточно серьезная локальная военная операция по деблокированию Логвиново. Для общей координации в ночь на 12 февраля в Луганское из Краматорска прибыл генерал Сырский - в то время начальник штаба сил АТО, из-под Донецка были переброшены дополнительные силы, в том числе десантники 79-й и 95-й бригад. Насколько все это было непросто собрать, свидетельствует хотя бы тот факт, что сводная группировка состояла примерно из 500 бойцов при шести танках и была представлена 10 (!) подразделениями различной принадлежности - так, например, в резерве находился даже взвод батальона Нацгвардии «Донбасс».
Саботаж командира
Операция была спланирована по всем канонам военной науки: группировка должна была наступать по трем направлениям, чтобы полностью охватить населенный пункт. Наступление, которое началось в 8:00, сначала было весьма успешным: бойцы 30-й бригады с боями вошли в Логвиново. Развернулся встречный танковый бой, в котором победа осталась за нашими танкистами, уничтоживших четыре российских танка.
Однако дальше все пошло далеко не по плану - четвертая рота 24-й мехбригады, которая должна была наступать с тыла, соответствующий приказ просто саботировала, оставшись на опорном пункте в пяти километрах от села. При этом командир группы некоторое время докладывал «наверх» об успешном продвижении, поэтому фактически Сырский не имел реального представления о том, что происходит на поле боя.
Между тем противник смог подтянуть резервы и организовать поддержку артиллерии. Итог операции был довольно предсказуемым - наши бойцы, понеся потери (погибли 25 военнослужащих), отошли на исходные позиции.
Возможность утеряна
На следующий день Логвиново снова «ровняли с землей» наши артиллеристы. Мало того, был использован последний «козырь» - тактические ракеты «Точка-У» (расчеты 19-й ракетной бригады в направлении Светлодарска выполнили пять пусков). Впрочем, было очевидно, что сил для новой операции просто нет - резервы у командования сектора отсутствовали. К тому же обострилась ситуация и на других направлениях.
Потеря Логвиново крайне осложнила материальное обеспечение группировки, которая была сосредоточена в Дебальцево. Хотя спецназ впоследствии и пробил другой маршрут, однако это были полевые дороги, которые к тому же простреливались противником, поэтому их пропускная способность была крайне низкой.