У каждого своя правда… В Украине слабо развито понимание того, что дизайн – не только то, как вещи выглядят, а то, как они работают, да и вообще, как все работает вокруг. Любой из вас занимается дизайном по сто раз на день. Когда вы хотите, чтобы дверь не закрывалась ветром, подставляете табуретку — это тоже дизайн, решение проблемы.

Наша миссия совсем не в том, как сделать вещи приятнее глазу, а в том, как сделать так, чтобы в жизни человека было меньше негативных эмоций, разочарований. Вы спускаетесь в метро и не понимаете, куда идти, как оплатить проезд. Когда вы пытаетесь пополнить карточку, этот идиотский автомат требует 12 раз нажать кнопку «Сплатити». Каждый раз —микронегативные эмоции. Их десятки, сотни, тысячи в день. В итоге они складываются в стрессы, в общее недовольство жизнью.

Да. Мы хотим, чтобы негатива было меньше. Почему появилась новая схема метро? Меня, как дизайнера, старая бесила. Дело не в том, что она уродская. В мире есть много некрасивых схем транспорта, но ими можно пользоваться. И если они оскорбляют чье-то эстетическое чувство, с этим можно мириться. Нельзя смириться с тем, что схема не работает. Мои негативные эмоции нашли выход не в стрессе, а в том, что я решил изменить ситуацию. Сделал макет, опубликовал в Facebook. Оказалось, людям не все равно. Начались обсуждения, критика, появились единомышленники…

Когда первый раз я пришел в метро со схемой, на меня смотрели, как на инопланетянина. Может они хорошо прикидывались, но думаю, что искренне не понимали, в чем вообще проблема. Тогда я почувствовал себя в кафкианском замке: какой-то сплошной абсурд вокруг, люди просто ходят и переносят бумажки из кабинета в кабинет с чувством того, что они выполняют вселенскую миссию. Так везде, в любых государственных учреждениях.

Я бы не сказал, что в 2014-м, после Майдана, смены власти в коммунальных предприятиях и госструктурах, все волшебным образом изменилось. В 90% случаях в госучреждениях до сих пор происходит то же самое: те же сотни бесполезных людей, делающих бесполезные вещи.

«Борисполь» — место, из которого хочется поскорее ускользнуть. С навигацией там катастрофических проблем нет. Есть серьезные проблемы с процессами. Когда, скажем, люди стоят в очереди на регистрации, на таможенном контроле — это следствие плохого дизайна. Как-то у меня была пересадка в аэропорту JFK в Нью-Йорке. До посадки оставалось 10-15 минут, впереди невероятная очередь, люди стояли в восемь рядов, как на параде. Я понимал, что пропустить такое количество людей за 10-15 минут физически не получится, но это оказалось возможным.

Ну, послушай, вот просто оглянувшись, не сходя с этого места (на пересечении улиц Льва Толстого и Владимирской. —R⁰), могу найти 150 проблем: паркующиеся на тротуаре машины, разбитый асфальт; вот эти покрашенные урны, в которых выращивают цветы; или вот такие люди (неряшливо одетый парковщик. —R⁰).

Да какого там перфекциониста! Просто нормального человека, который видел в своей жизни что-то, кроме того, что нас окружает.

Думаю, мы унаследовали от «совка» отсутствие культа профессиональной работы, когда каждый на своем месте пытается сделать все максимально лучшим способом. Чиновник или кто-либо еще не думает о других, просто делает так, как делается. Но хорошие вещи быстро не появляются. Если говорить о городской навигации, нужна системная работа, анализ, тестирование, улучшение прототипов и так далее.

Мы, например, начали проект «Киевский стандарт». Провели глубокие исследования, на основании которых пишем пособие по благоустройству новостроек. То, что строится сейчас, не годится. Дворы запаркованы, по тротуарам невозможно ходить, на них куча грязи, родителям с колясками невозможно преодолевать барьеры. Почему в западной стране на тротуаре можно сидеть и, образно говоря, есть с него, а у нас все по колено в г*вне?! Дело ведь не в том, что у нас какой-то особенный климат, просто инженерно все сделано через задницу. А можно сделать наоборот. И чаще всего, вопреки общему мнению, сделать все правильно и хорошо стоит столько же или даже дешевле.

В нашей очень коррумпированной стране регламенты не работают. Есть 300 млн регламентов, которые регулируют подобные вещи. Они не всегда плохие, но не исполняются. Если бы их исполняли, Киев был бы гораздо лучше. Пытаться законодательно урегулировать – нужно, но это не даст быстрых, понятных результатов. Мы верим в то, что такие вещи должен отрегулировать рынок. Конкуренция между застройщиками должна заставить делать все хорошо. Эпизодически в Киеве это уже происходит, но не в тех масштабах, которые хотелось бы.

Не знаю ни одного идеального города. Из Лондона я взял бы коммуникации, которые пронизаны уважением к человеческому достоинству. Это видно в каждом объявлении, в каждом плакате. Например, на входе в метро у них есть стенды для срочных сообщений, на которых сотрудники метрополитена пишут маркером важную информацию. Эти сообщения написаны с таким тактом, уважением и юмором, что хочется этот стенд просто обнять и унести с собой. Из Барселоны хочется взять понятную навигацию в метро и скверы.

Из американских городов я взял бы беспрекословное подчинение правилам и закону.

У нас тестовый квартал, рядом со станцией метро «Арсенальная». Сейчас проводим такие исследования: берем человека, который не ориентируется в этом районе, предлагаем ему найти определенный дом. Мы идем рядом с ним, слушаем комментарии, смотрим, как он пытается отыскать адрес, что чувствует, когда не находит, как он понимает указатели. Есть проблемы, мы их исправляем, но в целом все идет довольно неплохо.

Проблема в данном случае не в коррупции, а в глупости и некомпетентности, замешанных на стремлении попиариться. Как это бывает? Чиновники весьма популистичны. Всегда проще показать декорацию, чем заняться серьезными, системными вещами.

Стремление попиариться – энергия, которую можно использовать как во благо, так и во зло. Мы используем желание чиновника попиариться для того, чтобы сделать то, что считаем необходимым. Но когда это происходит неразумно, эта энергия выплескивается в какие-то клумбы «Киевзеленбуда», шизофренические скульптуры или вот такой знак, который установили на въезде в Киев за 1 млн 600 тыс.

У нас любят известные фамилии. Система ценностей в стране такая, что никому не верят. Верят в красивые картинки. Лебедев – знаменитость. В знаменитостей верят, а потом в них разочаровываются. Вторая причина – у нас действительно не было профессиональных дизайнеров. Очень долгое время они сами не понимали, что дизайн – это больше, чем красивые вещи. Но потом люди выросли профессионально, стали больше зарабатывать, ездить по миру, больше видеть и понимать. Им теперь естественным образом хочется, чтобы жизнь вокруг приобретала цивилизованные черты. Появились дизайнеры, урбанисты, социологи, айтишники, которым не все равно, и они пытаются что-то изменить.

Я вообще толком не знаю, что такое креативная работа. Чаще всего то, что у нас называют «креативная работа», — это просто воображение. В любой работе без него никуда.

В целом дизайнерская работа – системный процесс, намного больше похожий на научную, инженерную работу, чем об этом принято думать. Если поставить на одном полюсе ученых и инженеров, а на другом художников, то дизайнеры ближе к инженерам.

Уместно все, что происходит естественным образом. Муралы во многом – часть латиноамериканской субкультуры. Уличное искусство – не официальное, спонтанное, никем не регулируемое. Когда муралами занимаются городские чиновники, это также абсурдно, как полицейский, слушающий блатную музыку. Это — оксюморон. Когда городской чиновник торжественно открывает мурал или власти заказывают его художникам, это идиотизм. Уродливые муралы рождаются, потому что из этого абсурда ничего хорошего родиться не может.

Такое есть везде – во Флоренции, Барселоне, Лондоне, Нью-Йорке. Киев в этом смысле не особенный. Лично я в этом ничего не понимаю, не вижу красоты. Но это, наверное, из-за пробелов в образовании. Некоторые дизайнеры-художники объясняют, что такая культура несет ценность. Это — каллиграфия, спонтанная и быстрая. Как с этим бороться? Есть вещи, которые точно необходимо защищать, – фасады домов, особенно исторических, а также, например, указатели, городскую навигацию. Если указатель зарисован тегами, то каким бы это ни было искусством, оно лишает людей возможностей пользоваться навигацией. Но против этого есть всякие антивандальные покрытия.

Кстати, мы обращали внимание, как расписывают наши указатели, схемы в метро. Я не припомню ни одного случая, чтобы что-то было написано поверх информации. Всегда пишут на свободном поле. Люди, которые это делают, возможно не сознательно, но ценят ту работу, которая была нами сделана. То есть они не хотят навредить, а таким образом самовыражаются. Если понимать, как это происходит, с этим можно работать. Можно, например, оставлять пустые места рядом с плотно заполненными информацией указателями. Или делать указатели на темных поверхностях, потому что на светлых пишут больше. Полностью победить это явление нельзя, но жить с ним можно.

Краудфандинг примерно на том же уровне, что и был. Немного больше, потому что наше сообщество в Facebook растет. Но мы понимаем, что краудфандинг постепенно будет иссякать, точно так же, как иссякали размеры волонтерской помощи на АТО. Люди не могут это делать вечно. Мы ищем новые модели, как можно оставаться на плаву. Ищем случаи, когда бизнесу выгодно улучшать публичные пространства в городе. Когда какие-то инфраструктурные вещи в городе делают волонтеры – это ненормальная и временная ситуация.

Примерно 10%-15% нашего бюджета – люди, которые присылают по 50, 100 грн. Основная часть – поддержка со стороны компаний, в основном IT-сферы. Потрет бизнеса, который поддерживает бюджет процентов на 60 более крупными сумами, — это именно IT.

Сегодня IT-специалисты — это люди, которые зарабатывают больше, чем в среднем по стране. Они больше путешествуют, больше видят, как живут в других странах. И имеют это не благодаря коррупции, а благодаря собственному труду. Вместе с этим приходит понимание своей ответственности за то, что происходит вокруг.

Трудно ответить. Что — мне нужно говорить о том, как должны быть устроены улицы, проложены транспортные маршруты? Есть миллионы примеров, как это хорошо организовано в мире. Не нужно ничего изобретать. Не существует никакого особого пути, не нужно говорить о том, что у нас нужно что-то делать по-другому. Существует очень странное убеждение, будто украинцы каким-то другим образом устроены, будто решения, которые успешно работают на Западе, не будут работать у нас. Это — полнейший бред. Там такие же люди. Там, где нет эффективных решений, направленных на то, чтобы люди не парковались на тротуарах, тоже паркуются на тротуарах.