Десять лет назад между Россией и Украиной шла война — только тогда она была газовой. По размаху, публичности и последствиям это стало самым крупным противостоянием между двумя бывшими постсоветскими республиками с момента распада СССР и до оккупации Крыма Россией в феврале 2014 г. Сейчас уже понятно, что поражение тогда потерпели обе стороны. А сегодняшний (да и завтрашний) характер российско-украинских отношений в немалой степени будет определяться именно теми событиями. Realist вспоминал, как развивалась газовая войны 10 лет назад, и анализировал, какие события текущего момента явились ее последствиями.
Газ — на «трубу»
«Газовая война» 2009 г. началась не внезапно. Предпосылки к ней были заложены самой структурой еще советской газотранспортной системы (ГТС). СССР продавал в Европу огромные по тем временам, объемы природного газа, к примеру, за 1990 г. поставки превысили 100 млрд. куб. м. Около 95% транзита шло через территорию Украины. При этом по тем же трубам шел газ и на украинские заводы, ТЭЦ и в дома.
На момент краха СССР Украина получала по «трубе» около 90 млрд. куб м. газа в год. Еще 30 млрд. куб. м. добывались на украинской территории. Советская Украина была тогда третьим в мире потребителем природного газа после США и советской России.
С развалом СССР товарные цепочки быстро разрушались из-за кризиса неплатежей. Но прекратить поставки газа все равно было почти невозможно. Ведь тот же газ шел в Европу, а европейцы платили российскому «Газпрому» аккуратно, тем самым обеспечивая постсоветской РФ жизненно важный приток валюты.
На помощь пришел популярный тогда «бартер». За транзит газа через свою ГТС Украина получала от России газ для своих нужд. При президенте Леониде Кучме (впервые избран в 1994 г.) стороны договорились, что транзит стоит 1,0937 долл. за тыс. «кубов» на 100 км, а оплачивается он газом из расчета 50 долл. за тыс. «кубов». Если Украине требовалось больше газа, то цена за транзит увеличивалась до 80 долл. за куб. м.
Часть получаемого Украиной топлива сгорала непосредственно в «трубе». Ведь газопровод — это не просто трубы, но и газокомпрессорные станции, которые прогоняют газ. Работают эти станции на том же самом газе. Во время «газовой войны» 2009 г. этот малоизвестный широкой общественности факт сыграет важную роль.
Газ и деньги, которые не пахнут
Кроме России, в 1990-е Киев договорился о поставках газа со среднеазиатскими республиками. Этот газ, главным образом — туркменский, шел с территории России в Европу по той же украинской ГТС. Его мы тоже получали по бартеру. Но этот бартер был уж совсем непрозрачным. В 90-е ходили легенды о царских пирах, которые закатывали друг другу в ходе переговоров украинские и туркменские чиновники, и о «подарках», которыми обменивались главы делегаций, включая самих президентов Кучму и его туркменского коллегу Сапармурата Ниязова.
Оба они были выходцами из одной и той же советской номенклатуры: договора нередко заключались под настроение и «с барского плеча». Однажды, например, Украина обязалась в рамках газового контракта поставить 5 тыс. елей, чтобы русские жители Туркменистана могли отпраздновать Новый год в соответствии со своей традицией. Объемы «выменянного» на украинские елочки туркменского газа неизвестны до сих пор.
Поставки газа и расчеты за него в 90-х были тем еще лабиринтом. К примеру, известно, что Украина, импортируя газ из России, умудрялась поставлять свой газ с месторождений в Полтавской обл., а также из Армении и Грузии. Разумеется, речь шла не о физических поставках, а о хитроумных схемах все тех же взаимозачетов. Только без участия руководства российского «Газпрома» это было делать невозможно. Эти схемы подпитывали бурный рост коррупции в газовой отрасли по всему бывшему СССР.
Отдельную арию в «газовой опере» исполняли посреднические фирмы. Они приобретали газ из государственной «трубы» дешево (а то и бесплатно), поставляли его предприятиям в обмен на произведенные товары, товары продавали дорого (в идеале — за границу), а разницу клали в карман. Для контроля государства за всеми этими газовыми схемами (добыча, транзит и продажа) в 1998 г. была создана НАК «Нафтогаз Украины». Но еще долгое время на посредничестве делались большие деньги.
Вопреки стереотипам, чистый природный газ не пахнет — в него даже специально добавляют неприятно пахнущие вещества, чтобы утечки в наших плитах не оставались незаметными. Так же, в полном соответствии с поговоркой, «не пахли» и деньги, которые зарабатывали газовые трейдеры.
Одной из компаний, «поднявшихся» в конце 1990-х на этом бизнесе, была корпорация Единые энергетические системы Украины (ЕЭСУ), у руля которой стояла бизнес-вумен из Днепропетровска. В начале 2000-х именно Юлия Тимошенко станет ключевым персонажем российско-украинской «газовой войны».
Газ, политика и немножко мафии
С июля 2004 г. между «Нафтогазом» и «Газпромом» действовал контракт на 5 лет. В нем посредником в поставках газа Украине выступала компания «РосУкрЭнерго» (РУЭ), зарегистрированная в Швейцарии. Формально она на 50% контролировалась «Газпромбанком», а на 50% - австрийской «Raiffeisen Investment». Очень скоро стало известно, что за последней стоит украинский бизнесмен Дмитрий Фирташ, сегодня получивший уже широкую известность своим влиянием на украинскую политику. Бизнес-связи руководителей и бенефициаров РУЭ вели также к нынешнему оппозиционному кандидату в президенты Украины Юрию Бойко, а также международному криминальному авторитету Семену Могилевичу. Последний в 2009—2015 гг. был в списке 10 самых разыскиваемых ФБР людей.
В 2005 году президент Виктор Ющенко весь год вел борьбу за новые схемы работы «Нафтогаза» с российскими газовыми поставками. Он добился того, чтобы поставил своего человека во главе правления «Нафтогаза» — Алексея Ивченко. Юлию Тимошенко, тогда премьер-министра страны, человек Ющенко на этой должности не устраивал. Но до времени приходилось терпеть.
Новое руководство «Нафтогаза» предложило повысить ставку транзита российского газа в Европу до 1,75−2 за тыс. «кубов» на 100 км. Также Киев приветствовал отказ от бартерной практики.
Российская сторона воспользовалась ситуацией по полной: старый контракт был расторгнут, но подписание нового затягивалось. А в начале 2006 г. «Газпром» объявил, что не может поставлять газа в Украину: нет соответствующих договоров.
«Согласие — продукт непротивления сторон»
Тогда Украина и страны Евросоюза не получали российский газ трое суток, с 1 по 4 января. После чего под давлением европейцев был подписан новый газовый контракт, по которому цена газа для Украины резко подскочила с 50 до 230 долл. за тыс. куб. м. Выросла и цена транзита. Но связь между оплатой газа и оплатой транзита была разорвана.
Чтобы смягчить ценовой удар, на рынок вводилась дочерняя компания упомянутого выше посредника РУЭ — «Укргазэнерго». Новый посредник получал эксклюзивные права на поставку в Украину как подорожавшего российского, так и дешевого туркменского газа. В итоге продавал топливо «Нафтогазу» не по 230, а по 95 долл. Но тогда Украина лишилась права реэкспорта газа на Запад и, что важно, напрямую закупать газ в Средней Азии.
Еще в сентябре 2005 г. президент Ющенко отправил в отставку Кабмин Юлии Тимошенко, и 11 месяцев в стране не было полноценного главы правительства — пока не был утвержден на этой должности Виктор Янукович. Тогда Тимошенко резко критиковала газовое соглашение от января 2006 г.
Оно было подписано на 5 лет, но оно не фиксировало цену газа: она согласовывалась в начале каждого года. К осени 2007 г. цена туркменского газа для Украины выросла с 60 до 130 долл. за тыс. «кубов». А в Украине дело подошло до внеочередных парламентских выборов. 27 сентября тогдашний посол России в Украине Виктор Черномырдин заявил: «Какой будет цена (газа — R°), будет решаться в ходе переговоров. Поэтому все зависит от того, кто придёт в правительство, и как будут вестись переговоры».
В декабре 2007 г. премьер-министром снова стала Тимошенко. К тому времени долг Украины перед «Газпромом» за поставки газа достиг 1,3 млрд. долл. При этом формально должна была компания РУЭ. Но россияне выдвигали претензии не к РУЭ (с которой юридически все равно нечего было взять, кроме комнатки, снятой под офис в швейцарском кантоне Цуг), а к Украине.
В начале весны 2008-го поставки газа в Украину официально были сокращены на 50%. Правда, после встречи Ющенко и Путина они возобновились. Но россияне четко дали понять, что это был «предупредительный выстрел» к началу газовой войны.
Помимо долгов, проблема была в цене. В конце 2008-го года в правительстве Тимошенко заявляли о «потолке» в 260 долл. за тыс. «кубов». У президента Ющенко настаивали на не более 160 долл. А в Кремля и «Газпроме» заявляли о готовность потребовать 400 и даже 500 долл.
«Гасите всех»
В 02:00 1 января 2009 г. Тимошенко и Ющенко выступили с совместным заявлением, в котором заявили, что Украина еще 30 декабря 2008 г. полностью выплатила России долги за природный газ. Цена на российский газ должна быть 201 долл. за тыс. куб м, а ставка транзита — не ниже 2 долл. за тыс. куб м на 100 км.
В ответ «Газпром» заявил, что полностью прекращает поставки газа в Украину, но сохраняет «в полном объеме» его поставки в Европу. Здесь-то и была припрятана тонкость, которая позволила обеим сторонам обвинять друг на друга за почти трехнедельное перекрытие «трубы».
Во-первых, у «Нафтогаза» не было контракта на покупку газа, но сохранился контракт на транзит. А для транзита, как сказано выше, необходимо сжигать газ. Немного — чуть больше 20 млн. куб. м. в сутки — но все-таки этот газ нужно было где-то брать. Правительство и «Нафтогаз» могли взять его только из тех объемов, что шли по украинской ГТС из России в Европу. Соответственно, российская сторона немедленно обвинила Украину в открытом воровстве чужого газа.
Во-вторых, в отсутствие газовых поставок из России Украина могла рассчитывать на газ в своих газохранилищах. Однако хранилища расположены на Западе страны. Чтобы не позволить замерзнуть большей части Украины, требовалось запустить ГТС «на реверс». Для этого следовало перекрыть «трубу» на вход с российской стороны.
В ходе этой операции значительная часть предназначенного Европе газа, скорее всего, тоже ушла в украинские ответвления главной «трубы». Хотя за прошедшие 10 лет Киев так ни разу и не признал это официально.
Ближайшие последствия оказались неприятными для всех сторон. Ряд европейских стран вынужден был до 19−21 января усиленно экономить на потреблении газа. С теми же проблемами столкнулась Украина. В свою очередь, «Газпром» вынужден был списать недопоставленный европейцам газ, потеряв, по подсчетам газеты «Ведомости», порядка миллиарда долларов.
Еще значительнее для России и «Газпрома» были репутационные потери. В Москве потом не раз жаловались на всех уровнях, что Европа тогда «несправедливо встала на сторону Украины». Именно тем газовым противостоянием оправдываются и строительство российских газопроводов в обход Украины: двух «Северных потоков» в Балтийском море и «Южного потока» в Черном море.
Ряд экспертов указывали, что позиции Украины в той газовой войне были сильны. В хранилищах «Нафтогаза» было около 30 млрд «кубов» топлива, что позволило бы нашей стране дожить «в режиме реверса» где-то до середины апреля. А вот способен ли был столько ждать «Газпром» - вопрос. Очевидно, россиянам пришлось бы останавливать некоторые газодобывающие скважины, что представляет огромные технические и финансовые трудности.
Терпеть продолжение «газовой войны» не могла Европа, которая получалась ее жертвой. Европейцы сделали из ситуации 2009 г. прагматичные выводы. Во-первых, в ЕС приняли так называемый «Третий энергетический пакет» законодательства, который требует от газовых компаний разделять поставку, дистрибуцию и продажу газа конечным потребителям. Это решение сделало невозможной вертикальную монополию на газовом рынке ЕС.
Во-вторых, европейцы диверсифицируют газовый импорт, развивая сотрудничество в этой сфере с Катаром и США, поставляющими сжиженный газ. К тому же, в Европе создали систему газопроводов-«перемычек», в принципе позволяющих перебрасывать объемы газа из одного региона ЕС в другой.
То, что в ЕС не сопротивляются строительству тех же «Северных потоков», — тоже следствие «газовой войны» между Россией и Украиной 2009-го: отключить от газа всю Европу россияне больше не смогут, даже если очень захотят.
«Не доставайся же ты никому»
Подписанные 10 лет назад Юлией Тимошенко и Владимиром Путиным газовые соглашения устанавливали цену газа в привязке к цене нефтепродуктов на мировых рынках. Тогда это получалось около 360 долл. за тыс. куб. м.
Президент Ющенко назвал эти соглашения преступными. А премьер Тимошенко обвинила его окружение в лоббировании интересов посредника РУЭ и срыве более выгодных договоренностей с Путиным. Якобы Ющенко лично запрещал членам украинской делегации договариваться, если в схеме не будут сохранены интересы РУЭ.
Взаимная ненависть Виктора Андреевича и Юлии Владимировны стала едва ли не самой прямой причиной победы на президентских выборах 2010 года Виктора Федоровича. Это факт: в первом туре Ющенко набрал 5 %, а во втором Тимошенко отстала от Януковича менее чем на 3,5 %. При этом в промежутке между первым и вторым туром Ющенко больше критиковал Тимошенко, чем своего главного соперника времен Оранжевой революции.
Можно считать, что одной лишь своей контрагитацией в отношении Тимошенко Ющенко подрезал ее шансы на победу в тех президентских выборах, чем помог победить Януковичу.
При Януковиче Тимошенко попала под суд, а потом и за решетку — за те самые газовые соглашения от 2009 г. А сам Янукович договорился с Путиным о «скидке» на газ в обмен на продление аренды россиянами Севастопольской военно-морской базы. Что ему и припомнили, помимо прочего, в 2014-м году.
Что же касается газа, то российская агрессия волей-неволей вынудила Украину полностью сбросить с шеи эту постоянно грозившую затянуться петлю. Вместе с тем, возможный отказ «Газпрома» от транзитного использования нашей ГТС грозит потерей 1,5−3 млрд долл. дохода в год. O том, почему это может произойти, и что предпринимает «Нафтогаз», читайте в материале Realist’a.
У Украины был выбор: стать геополитическим придатком России наподобие Беларуси, но сохранить относительно низкую цену на газ — причем, передав свою ГТС «Газпрому», как это сделал Минск. Или еще в начале «нулевых» разработать план ухода от газовой зависимости и пойти на тактические потери ради стратегического выигрыша — реформировать структуру экономики и ликвидировать источник коррупции международного масштаба, который во многом определял всю нашу внутреннюю политику. Но тогда политики побоялись сделать выбор. И только в 2013—2014 годах заставил их сделать его Евромайдан.
