Политики, кредиторы и предприятия Китая видят возможности для роста и большего геополитического влияния в Африке, пишет Financial Times.
На острове Пате, у побережья северной Кении, живут светлокожие африканцы с китайскими чертами, в раскопках также встречаются фрагменты древнего китайского фарфора и есть даже место под названием «Новая Шанга». Все это связывают с местной историей о кораблекрушении матросов флота Чжэн Хэ, китайского исследователя XV века, который поселился на острове много лет до того, как Колумб открыл Америку.
Независимо от того, есть или нет потомки великого китайского экипажа в Кении, записи показывают, что огромные корабли достигли восточноафриканского побережья более 500 лет назад, меняя китайские сокровища на экзотические, такие как слоновую кость, страусов и зебры.
Действительно, существует длинная предварительная история контакта между Китаем и Африкой, сцементированная Мао Цзэдуном в 1960-х годах антиколониальной солидарностью и строительством инженерных работ, в частности железнодорожной линии Танзам протяженностью 1860 км, соединяющей Замбию с побережьем Танзании.
Однако за последние 15 лет уровень участия китайских государственных предприятий, политических лидеров, дипломатов и предпринимателей оставляет столетие прежнего контакта в тени.
Отношения между Китаем и Африкой — частично спонтанные и частично организованные из Пекина — сдвигают коммерческую и геополитическую ось всего континента. В то время как европейцы и американцы рассматривают Африку как тревожный источник нестабильности, миграции и терроризма — и, конечно же, драгоценных минералов — Китай видит в этом континенте дополнительные возможности.
Африка богата нефтью, медью, кобальтом и железной рудой. Она имеет рынки для китайских производителей и строительных компаний. И, пожалуй, наименее понятный факт, Африка — многообещающий инструмент для китайского геополитического влияния.
Многие, в том числе некоторые африканцы, с подозрением относятся к тому, что они видят, то есть фактически к неоколониальному захвату земли, в котором компании, выступающие в качестве доверенных лиц китайского государства, извлекают полезные ископаемые в обмен на инфраструктуру и финансы, создающие для правительств большие долги.
Поведение китайских посредников в Африке, как и западных, часто нельзя назвать образцовым. Были законные жалобы на китайские компании, использующие местных жителей, плохо обращающиеся с ними и мало учитывающие влияние на окружающую среду.
Тем не менее, есть неодобрительное признание того факта, что Китай в основном приносит пользу Африке и что страны на континенте извлекли уроки.
Безусловно, Китай привлекают богатые ресурсы Африки: нефть из Анголы, Нигерии и Судана, медь из Замбии и Демократической Республики Конго и уран из Намибии. В последние месяцы китайские компании, похоже, предприняли попытку углубить рынок кобальта, который имеет решающее значение для производства электромобилей, и сделали многомиллиардные покупки пакетов акций шахт в Конго, крупнейшем в мире добытчика кобальта.
От Ливии и Замбии до Ганы и Мозамбика китайские предприятия завоевали репутацию необузданной добычи, будь то древесина, нефть, золото или незаконная слоновая кость.
Однако развивающиеся китайско-африканские отношения выходят за рамки сырьевых товаров. Взаимодействие Пекина с Африкой является более многослойным, чем о нем говорят.
Одним из лучших направлений для китайских инвестиций в Африку является Эфиопия, страна в основном с бедными ресурсами, в которой проживает 100 млн человек и которая поддерживает китайское развитие под руководством государства.
Эфиопия имеет мало ресурсов, представляющих интерес для Китая, но обладает стратегическим местоположением и потенциально крупным рынком, если его быстрый рост за последние 15 лет окажется устойчивым.
С 2000 года Эфиопия является вторым по величине получателем китайских кредитов для Африки, при этом финансирование плотин, дорог, железнодорожных и производственных предприятий составляет более $ 12,3 млрд. Это более чем в два раза превышает объем, заимствованный для пропитанного нефтью Судана и богатого минеральными ресурсами Конго.
Китайско-африканские связи распространились в других сферах. Пекин открыл 52 дипломатических представительства в африканских столицах (у США 49). Из пяти членов Совета Безопасности ООН Китай имеет большинство миротворцев на континенте с развертыванием более 2000 военнослужащих в Конго, Либерии, Мали, Судане и Южном Судане.
Китай использовал Африку как полигон для своих растущих международных амбиций, будь то миротворческие миссии или крупные проекты, такие как строительство автодорог, портов и железных дорог. Все эти усилия предназначены для привязки большей части развивающегося мира через новый Шелковый путь к Китаю.
