Торговая блокада неподконтрольных Украине территорий, очевидно, станет поводом для очередного подорожания электричества. Во всяком случае, нас уже начинают готовить к этому.
В конце прошлого года Национальная комиссия регулирования энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) сулила потребителям электричества (кроме населения) изрядное снижение тарифов. Но уже сейчас ясно, что этого не будет.
23 марта НКРЭКУ отменила запланированное на II квартал 5,8% снижение оптовой рыночной цены, а уже в III и IV кварталах она повысится. Изменен прогноз и по году в целом — прогнозная оптовая цена составит 1353,66 грн за 1 Мвт-ч, а не 1285,06 грн, как планировалось в конце 2016-го.
Что такое оптовая цена электроэнергии?
В Украине нет договоров между производителями электроэнергии и ее потребителями. Цена на электроэнергию, произведенную тепловыми, атомными, солнечными, ветровыми и гидроэлектростанциями, теплоэлектроцентралями
Именно затраты на производство электричества составляют львиную долю оптовой цены — порядка 70%. Также в оптовую цену включаются затраты ГП «Энергорынок», НЭК «Укрэнерго», так называемые дотационные сертификаты, посредством которых возмещаются заниженные тарифы для некоторых категорий потребителей — того же населения. Да-да, после 5-этапного повышения тарифов, продолжающегося два с лишним года, население, как выясняется, все еще не платит рыночную цену. Но к этой теме мы еще вернемся.
В оптовом рынке электроэнергию покупают облэнерго для последующей продажи конечным потребителям.
К оптовой цене прибавляется цена транспортировки электроэнергии по сетям облэнерго и ее доставки конечному потребителю — так формируется розничный тариф. В розничном тарифе доля оптовой цены составляет около 80%, то есть ее влияние по сути определяющее.
Чем же обусловлено решение НКРЭКУ отменить планируемое снижение оптовой цены?
Как уже было сказано, у оптовой цены много составляющих, но на заседании НКРЭКУ 23 марта речь шла только о тепловых электростанциях, или ТЭС (в 2016 году доля ТЭС в выработке электроэнергии составила 32,2%), а точнее — о цене угля.
Общеизвестно, что на неподконтрольной Украине территории остались все шахты, добывающие антрацит, на котором работала половина отечественных ТЭС и многие теплоэлектроцентрали (ТЭЦ). Тем не менее, до начала торговой блокады уголь оттуда активно шел на электростанции.
Но закупка угля за линией фронта — дело неоднозначное. С одной стороны, это проектное топливо для наших ТЭС, за которое рассчитываются в гривнах, к тому же оно вроде как дешевле, чем импорт; с другой стороны — это торговля с сепаратистами во время боевых действий с ними же. То есть кому — прибыльный бизнес, а кому — похоронки.
В течение трех военных лет много говорилось о необходимости перевода антрацитовых ТЭС на использование газового угля, который добывается на нашей территории, и о закупке антрацита за границей. При этом надо очень хорошо понимать, что на самом деле зарубежных источников нужного нам антрацита не так уж и много. На его долю приходится около 10% мировой добычи угля всех марок.
Из-за мировой структуры потребления и особенностей логистики украинские ТЭС реально могут купить необходимый антрацит только в ЮАР и России — Горловском и Кузнецком бассейнах. Но недавно глава Минэнергоугля Игорь Насалик заявил о намерении запретить его импорт из России — с тем, чтобы уголь, добытый на неподконтрольных территориях, не попадал в Украину под видом российского, да еще и вдвое дороже.
Соответствующее представление правительству уже готовится.
3 марта 2016 года НКРЭКУ своим постановлением № 289 утвердила Порядок формирования прогнозной оптовой рыночной цены электрической энергии, содержащий формулу определения цены энергетического угля, получившую широкую известность как «Роттердам +».
По этой формуле цена энергетического угля должна определяться на основании средней рыночной цены на европейском рынке (на основе средних индексов АРІ2 на условиях CIF в основных портах Западной Европы Амстердам — Роттердам — Антверпен) за 12 предшествующих месяцев плюс абсолютно все затраты, связанные с транспортировкой угля из этих портов, и его доставку из этих портов до украинских, а также его разгрузку в украинских портах и стоимость железнодорожных перевозок уже по Украине.
Поднялся шум, не утихающий до сих пор. Ведь отечественные ТЭС сжигают преимущественно отечественный уголь — причем тут цены на европейских рынках и морские транспортировки?
К тому же даже навскидку было ясно, что применение такой формулы приведет к значительному подорожанию электроэнергии, выработанной тепловыми электростанциями.
Ответ нашелся с ходу.
Три из пяти генерирующих компаний, сформированных тепловыми электростанциями («Востокэнерго», «Днепрэнерго» и «Западэнерго»), входят в ДТЭК Рината Ахметова. ДТЭК же одновременно является крупнейшим производителем энергетического угля в Украине — туда входят «Ровенькиантрацит», «Свердловантрацит», Шахта «Комсомолец Донбасса», «Добропольеуголь» и «Павлоградуголь», Шахта «Белозерская».
По данным самой ДТЭК, в 2016 году они обеспечили около 70% общей добычи угля в Украине. Кстати, как могло произойти такое сосредоточение в руках одного собственника — вопрос риторический, Антимонопольного комитета в Украине нет, это точно.
Так что ответ на вопрос — в чьих интересах принята эта формула — напрашивался сам собой.
Но официально «Роттердам +» вводился будто бы для диверсификации поставок угля. «Для того чтобы не закупать уголь у оккупантов, НКРЭКУ предложило импортировать его из-за границы — по европейской цене. Тарифы на электроэнергию повысили именно поэтому, — написала в Facebook народный депутат Виктория Войцицкая (Об'єднання „Самопоміч“). — Однако по статистике за 2016 год Украина импортировала лишь 1,6% (!) антрацитового угля».
Сегодня введение этой формулы глава НКРЭКУ Дмитрий Вовк объясняет по-другому: необходимостью привязать цены на уголь к рыночным, а не устанавливать их в искусственном режиме, направляя на шахты гигантские объемы господдержки.
Как сообщал УНИАН со ссылкой на Госкомстат, в 2016 году по сравнению с 2015-м импорт остродефицитного антрацита в Украину сократился как в денежном (c $ 98,99 млн до $ 68,66 млн), так и товарном выражении — с 1,075 млн тонн до 933,4 тыс. тонн.
Для справки: по данным Минэнергоугля, в 2016 году генерирующие компании сожгли 26,575 млн тонн угля всех марок.
То есть если бы даже весь ввезенный в Украину антрацит использовался только генерирующими компаниями (а ведь есть и другие потребители антрацита, те же теплоэлектроцентрали), его доля составила бы 3,5% использованного ими угля.
И хотя 2016-й не стал годом великого прорыва в диверсификации источников поставок энергетического угля, эта формула и по сей день фигурирует в постановлении НКРЭКУ № 289 от 3 марта 2016 года, при этом в него не внесено ни одной поправки.
В феврале этого года НКРЭКУ официально опровергла информацию о том, что цены угля, которые учитываются в действующих тарифах, соответствуют уровню «Роттердам+».
По информации Комиссии, предельный уровень цен угля, учтенный в действующих тарифах, составляет 1730 грн за тонну, что меньше 2500 грн за тонну — во столько, согласно текущим котировкам индекса API2 и логистике, обошелся бы импортный уголь.
А для государственных шахт, заявила НКРЭКУ, Минэнергоуголь применяет отдельный порядок определения цены угля, который базируется на котировках угольных бирж в Польше (PSCMI1 та PSCMI2) — поэтому для них цены и находятся на уровне 1700 грн за тонну, что тоже ниже «роттердамских».
Для чего в действующем нормативном документе содержатся положения, которые не выполняются? К слову, а не случится ли так, что генерирующие компании обратятся в суд и потребуют от регулятора выполнить его собственное решение, а заодно и компенсировать недополученную ими из-за этого прибыль?
Но при определении прогнозной оптовой рыночной цены на 2017 год цены угля на европейских рынках, а также фрахта и разгрузки в порту уже учитывалась — об этом говорилось как на заседании НКРЭКУ 23 марта, так и в ее же презентационных материалах.
То есть получается, что в прогнозах «Роттердам+» есть, а в тарифах для тепловых электростанций, хотя с начала года прошло три месяца, она не учитывается? Налицо странное несоответствие…
Есть и другие очень серьезные вопросы — по какой цене энергетики закупали уголь на неконтролируемой Украиной территории? 23 марта в НКРЭКУ выступали руководители Приднепровской и Криворожской ТЭС, а также генерирующей компании «Востокэнерго» (все они входят в ДТЭК Рината Ахметова), нескольких ТЭЦ, работающих на антраците, но Дмитрий Вовк всяко оберегал их от вопросов присутствовавших экспертов и народных депутатов, хотя вообще-то заседания НКРЭКУ должны проходить в режиме открытых слушаний.
Единственная конкретика: «Краматорсктеплоэнерго», эксплуатирующее Краматорскую ТЭЦ, в среднем закупало уголь с неконтролируемой территории по 1760 грн за тонну — эти данные озвучил председатель наблюдательного совета компании Иван Чонков.
Что же получается в итоге и почему же «Роттердам+» еще долго будет оставаться примером странных непрозрачных манипуляций? Судите сами: принимается решение определять цену угля с учетом мировых цен якобы с целью диверсифицировать поставки, а вместо этого уголь по-прежнему завозится с неконтролируемой террритории, да еще и неизвестно, по каким и чем обоснованным ценам.
И добро бы это позволило создать серьезный запас прочности, но, к примеру, Приднепровская и Криворожская ТЭС работают на минимальном составе оборудования и оставшегося у них угля хватит до середины апреля. Денег для закупки импортного угля на условиях предоплаты нет ни у кого.
Причем это происходит на фоне уже непосильного для многих роста цен на электроэнергию. А народные депутаты говорят еще и о том, что введение «Роттердам+» позволило дополнительно получить от потребителей 10 млрд грн.
«Я хочу напомнить вам, господин председательствующий, как вы в прошлом году на заседании нашего профильного комитета убеждали всю аудиторию и народных депутатов, что установленная формула «Роттердам+» обусловлена тем, что Украина должна диверсифицировать источники поставок антрацитовой группы угля и вообще угля и стать полностью независимым от зоны АТО, которая на самом деле является оккупированной, — заявила на заседании НКРЭКУ Виктория Войцицкая.
— В результате вашего решения с потребителей фактически было собрано более 10 млрд грн дополнительных денег. При всем этом вы сейчас говорите, что сложилась очень сложная ситуация, в результате блокады мы не получаем уголь. Но вы нас убеждали, что, введя эту формулу, мы сможем импортировать уголь из других источников и поэтому нам нужно было повысить цену угля.
Так вот, у меня вопрос: а что вы сделали с теми дополнительными деньгами, полученными с рынка? Нам рассказывают, что не хватает миллиардов и миллиардов, что компаниям не хватает денег. Но вы нас убеждали, что это правильное решение, при этом были собраны дополнительные средства. Что с ними случилось?"
Не забыла Виктория Войцицкая и о письме вице-президента Еврокомиссии Мароша Шевчовича президенту и премьер-министру Украины от 13 марта, в котором он назвал формулу цены на уголь «самое меньшее, контраверсионной», поставив под сомнение профессионализм и доверие регулятору.
Все только начинается… Тарифы на электричество будут расти и дальше
Как ни странно, на помощь НКРЭКУ, атакуемой общественностью, медиа, народными депутатами и даже Европейской комиссией в связи с формулой «Роттердам+», пришла… торговая блокада.
Потребность энергетиков в антраците на этот год оценивается в 7 млн тонн. Но теперь необходимый ТЭС и ТЭЦ антрацит предстоит закупать за границей, а он дороже украинского, да плюс закупается за доллары и на условиях полной предоплаты. В этой связи на заседании 23 марта НКРЭКУ уже заложила новые, более высокие, цены на уголь в тарифы для теплоэлектроцентралей, работающих на угле.
Новая прогнозная оптовая цена также сформирована с учетом изменений цены угля на европейских рынках и стоимости фрахта на транспортировку угля из европейских портов в украинские.
Но повышение цен до уровня $ 76−84 за тонну в зависимости от марки угля ни ТЭС, ни ТЭЦ уже не устраивает, поскольку они не соответствуют сегодняшнему разбросу рыночных цен на импортный уголь — $ 85−107 в зависимости от качества (такие цифры приводились энергетиками на заседании НКРЭКУ, чаще всего называлась цена порядка $ 100 за тонну).
Этого достаточно, чтобы понять, что оптовая цена будет не снижаться, а расти и в дальнейшем особенно, если по нашей славной традиции производители энергии дотянут с заключением контрактов на поставку импортного угля до осени.
К чему все это приведет? Понятно, рост оптовой цены приводит к росту тарифов для конечных потребителей электроэнергии. Косвенно за все это заплатят все, поскольку повышение тарифов на электричество отражается на цене фактически любого произведенного товара.
Что же касается непосредственно населения, то пока на нем, как уверяет НКРЭКУ, ситуация с оптовой ценой не отразится. Стоит сказать, что долгие годы тарифы для населения в Украине были вопросом политическим и удерживались искусственно. Убытков от этого энергетики не несли — все недоплаченное традиционно перекладывается на остальных потребителей и называется это перекрестным субсидированием.
После Революции достоинства власти решились изменить ситуацию, объявив о 5-разовом поэтапном повышении цены электричества в течение двух с лишним лет. В итоге цены на электроэнергию росли-росли, но до рыночных так и не доросли — по итогам 2016 года, по данным НКРЭКУ, они покрывали 45,4% этого уровня. Понятно, что последний этап повышения в марте 2017-го принципиально ситуацию не изменил.
Чем выше будет оптовая цена — тем ниже «экономически обоснованного уровня» будут тарифы для населения. И в какой-то момент НКРЭКУ снова объявит о необходимости их повысить. То есть за все тарифные шалости и без того пришибленное непомерными ценами на коммуналку население заплатит несколько раз: оплачивая дорожающие из-за роста цен на электроэнергию абсолютно все товары и услуги плюс непосредственно цену лично потребленных киловатт-часов. Хорошо, если торговая блокада неподконтрольных Украине территорий будет продолжаться: пенять на нее — ну, просто милое дело.
