Деоккупация Донбасса - что думают в Донецке

В Верховной Раде появился законопроект "О государственной политике переходного периода". Его авторы попытались рассказать о шагах государства Украина после реинтеграции временно оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей. В законопроекте много юридической терминологии, заковыристых оборотов, а суть в том, что именно сделает Украина, как только над оккупированными нынче городами и селами взовьются вновь украинские флаги.

Этот законопроект сейчас оценивают политики и юристы. А собкор Realist.online расспросил жителей Донецка, знают ли они о таком законопроекте, и попросил дать оценку этому документу.

"Откупятся!"

Убрав все хитросплетения канцелярского языка, мы оставили только выжимку из предложений данного законопроекта, самые интересные его моменты. И показали дончанам.

"Этот бы закон да лет на шесть-семь раньше! – вздыхает житель донецкой Петровки Леонид Камышев. – Хотя пока непонятно зачем это обсуждать: вот пусть сначала деоккупируют – а потом уже разбираются".

На возражение, что хорошо бы подготовиться, чтобы не наломать потом дров, Леонид машет рукой.

"Вот тут написано: "не допускается преследование и наказание лиц, которые не совершали правонарушений на временно оккупированных территориях". Да все кто через украинскую границу ездят сейчас и тогда через блокпосты ездил рассказывали, как к нам по-разному относятся. Подготовиться… Пусть сначала научаться людей не унижать, а потом уже все остальное. Мы же уже преступниками считаемся для многих. Рассказывали… И это я не ходил ни на какие референдумы, и никакие паспорта "их" не получал. Ну посмотрим, как "не будут преследоваться". Не верю я…", - говорит собкору Realist.online Леонид Камышев.

Зато те, кто замешан в реальных преступлениях, от уголовной ответственности не освобождается и амнистия к ним не применяется. Речь о тех, кто входил в состав оккупационных администраций, например. Это тоже говорит возможно будущий закон.

Леонид Камышев хрипло саркастически смеется.

"Ой, не могу! Откупятся, если надо будет! Это на словах все принципиальные, а вопрос только в цене. У меня у знакомого сын в каком-то крутом "министерстве" работает – то ли угля, то ли энергетики. Он в Киев ездит как к себе домой, хотя уже в розыске давно. Как-то порешал, на границе его не задерживают. А ведь парень в 2014 году на блокпостах стоял, а до этого гордился тем, что ОГА захватывал. Да прямо посадят его... Не верю!", - говорит мужчина.

Понять и простить

А вот к тем, кто обеспечивал жизнедеятельность оккупированных территорий по роду своей деятельности - к ним вопросов не будет. Учителя, врачи, водители, дворники, слесари и продавцы - могут спать спокойно. Если они не проявили себя в чем-то незаконном, то и за их работу никто их судить не будет.

"А как пугали! – вспоминает супруга Леонида – Нина Яковлевна. Сейчас она на пенсии, но еще недавно работала в "Зеленстрое". – Нам давали бумажки подписывать, что мы не имеем права выезжать на Украину, а если решим это сделать – то под свою ответственность. Потому что нас сразу же или завербует СБУ или посадят в тюрьму, мы же бюджетники. У нас столько людей тогда поувольнялось! Да что там, уборщиц напрягали эти бумажки подписывать, и пугали – посадят там в тюрьму на 15 лет как террористов. Женщины чуть ли не в обморок падали…"

Пункт о тех, кто "находился в составе оккупационных администраций РФ по принуждению или против своей воли" тоже вызывает смех.

"Да-да, схватили под белы рученьки и заставили насильно стать министром! Или работать в канцелярии какой-нибудь. Никого не заставляли, все сами бежали туда работать, потому что зарплаты нормальные. Но там как устроился – сразу подписочку о невыезде подписываешь и кукуешь дома, - говорят с улыбкой Леонид и Нина Яковлевна. – Я не юрист, но уж очень похоже на лазейку, любого так оправдать можно. Возьми того же Пушилина. Скажет "меня заставили под дулом автомата стать главой республики" - и что? Пожалеть и отпустить? Понять и простить?"

Что здесь криминального?

За комментариями к следующим пунктам мы отправились к молодой семье Егора и Татьяны Левченко. Они недавно купили квартиру в Донецке, а три года назад у них родился сын Никита.

"Мы регистрировали брак в 2015 году в Донецке, а потом легализовали его в Мариуполе. Когда родился Никита, мы тоже его тут записали и тоже потом легализовали его свидетельство о рождении в Константиновке. Побегать пришлось, потому что через суд это делается. Если по закону будут признаваться документы из местных загсов, это будет конечно, очень хорошо. В конце концов, ну что здесь такого криминального: родился, умер, женился… Вот документ, заверьте его и не заставляйте людей мучиться с поездками. Мы в Константиновку ехали с маленьким Никитой почти 8 часов, из которых пять – стояли в очереди у блокпоста", - рассказывает собкору Realist.online Егор.

В законопроекте даже термин приводится специальный - "конвалидация". Это означает придание ничтожной сделке юридической силы с момента ее совершения. То есть условно говоря, признание.

"А дипломы вузовские не подлежат конвалидации? – интересуется Егор. – Нет? Жаль. А школьные аттестаты? Надо подтверждать результаты обучения? Снова экзамены сдавать? Потрясающе… Как будто математика тут и там разная".

Что же касается купленной квартиры, то у Егора есть поводы для волнений. В законопроекте правительства Украины предлагают после деоккупации все имущество вернуть тем, кто владел движимостью или недвижимостью по украинским законам.

"Сделки, заключенные на неподконтрольных территориях, признаются ничтожными. Сделку по имуществу на оккупированных территориях можно заключить на подконтрольной территории, но только с физлицами. Юридическое лицо, работающее на неподконтрольной территории, не может быть участником сделки" - говорится в законопроекте.

"Это первый вопрос, который задается на купле-продаже квартир: "А вы же не отберете у нас квартиру, когда Украина вернется?" - жалобно спрашивает покупатель продавца. И тут остается надеяться только на какую-то порядочность продавца, который получил деньги и не будет в дальнейшем требовать отдать ему уже проданное раз жилье, - рассуждает дончанин. – Меня заверил продавец квартиры, что ничего отбирать не будет, он вообще уехал за границу. Но закон же что дышло… Тут совсем непонятно, как будет, может, сделки тоже надо будет просто легализовать?"

Если это произойдет – благодарен буду вечно

У Максима Хмельницкого в 2015 году от обстрела пострадал дом в Куйбышевском районе Донецка. Снаряды пробили крышу, стены пошли трещинами, полы и мебель были безнадежно испорчены. Кто стрелял – Максим не хочет знать, он хочет жить в собственном жилье, а не в наспех утепленной летней кухне.

"Ну приходила какая-то комиссия, составила акт о повреждениях – и убыла навсегда. Этот дом я покупал сам и сам его достраивал для детей. Да, я хочу его отремонтировать, но такого количества денег у меня нет", - говорит Максим собкору Realist.online.

Мы показываем Максиму законопроект со статьей о том, что "обязанность выплатить компенсацию материального ущерба, причиненного войной и оккупацией, берет на себя Украина, которая впоследствии предъявит все иски России".

"Спасибо, конечно, но когда это еще будет, - горько усмехается Максим. – Ну и давайте взглянем правде в глаза: на подконтрольных территориях Украина многим отремонтировала дома? Я знаю, что только международные организации помогали стройматериалами, а так чтобы компенсацию, живыми деньгами – не слышал. Откуда возьмутся бюджеты на наши разрушенные дома, если тут надо будет восстанавливать каждый метр? Не верю я, что мне дом мой отстроят. Если, конечно, это произойдет, то благодарен буду вечно".

Семью Максим отправил на Западную Украину, а сам он остался в Донецке – сторожить дом и ухаживать за больной матерью. Она умерла полтора года назад – и тогда же закрылись границы для жителей ОРДЛО.

"Сейчас тоже уезжать страшно, дом жалко, разберут по досточкам окончательно. А мы надежды не теряем, что все однажды вернется", - тихо говорит Максим, сгребая уголь в сарай. Говорит, на эту зиму ему хватит – что там той летней кухни…

Паспорт и две пенсии

Паспорта "ДНР" и России – не то чтобы больная тема для многих дончан, но беспокоящая. Не будет ли уголовного преследования, ведь кое-кто действительно их получал под страхом увольнения с работы. А если паспорт Украины очень просрочен или безнадежно испортился – какие-то документы человеку нужны даже в оккупации.

В новом законе говорится: "приобретение жителями оккупированных территорий гражданства России не является основанием для лишения украинского гражданства. Гражданство России не признается".

"Главное, чтобы не начали по две пенсии требовать – российскую и украинскую, - говорит собкору Realist.online фрилансер из Донецка Марина Гудима. – Хотя я слышала, что номер не проходит: как только кто-то идет в Пенсионный фонд РФ, оттуда сразу летит запрос в ПФ Украины. И предлагается выбирать – гражданин ты какой страны и какую пенсию получать будешь?"

Марина говорит: в 2014 году большая часть дончан пребывала в эйфории от будущих российских пенсий, которые казались им огромными. Как только первые жители "республик" получили гражданство России и ринулись за своими пенсионными капиталами, выяснилось, что не так уж и велики выплаты старикам, как рисовали им пропагандисты.

"И цены растут под это дело, - вздыхает Марина. – Старики же главные у нас богачи. А то что на эту пенсию две-три семьи живут, дети, например, этих стариков – никого не интересует".

"Документы, выданные оккупационными силами, считаются недействительными и не дают права на пересечение КПВВ. Исключения составят случаи, когда человек едет на подконтрольную территорию для законного оформления украинских документов", - это закон рассказывает о пожалуй единственном случае, когда человек может предъявит "паспорт ДНР". Хотя и тут уже постарались местные агитаторы-горлопаны.

"Рассказывали, что на границе за найденный "паспорт ДНР" людей уводили куда-то и никто их больше никогда не видел. Что кто-то откупился за несколько тысяч долларов. Конечно, если кто-то едет в Украину с "паспортом ДНР", то он больной на голову. И не факт, что даже по этому закону его пропустят. И не за такое придираются", - говорит Марина Гудима.

Выводы нужны?

Мы с грустью можем констатировать: в Донецке (и явно в Луганске тоже) люди не верят ни в скорую деоккупацию, ни в полноценное восстановление своих прав как граждан Украины, ни в то, что закон, будь он принят, будет выполняться безукоризненно.

"Мы уже ни во что не верим, - говорит молодая мама Татьяна Левченко. – Понимаете, мы очень долго ждали: 2014, 2015, 2-16-й годы… Потом началось какое-то привыкание, апатия. Нет, стокгольмского синдрома у нас нет, но и доверия к властям Украины тоже. Хотя мы ждем возвращения в нашу страну. Может, с божьей помощью что-то и получится у нас, все-таки намучились мы более чем достаточно: оказались никому не нужны, нас сразу всех скопом записали в предатели и те, и эти, нас вогнали в нищету и страх. Хочу верить, что раз принимают такие законы – значит, что-то знают и на что-то рассчитывают".