НБУ объявил рост потребительского спроса в Украине одним из драйверов экономического развития. С одной стороны, экономика действительно демонстрирует позитивную динамику вместе с ростом потребления. Но, с другой стороны, структура потребления должна больше ориентироваться на отечественного товаропроизводителя, иначе потребительский спрос будет традиционно поддерживать китайский ширпотреб или азиатских представителей «сборочных цехов» всех мировых брендов.
Realist решил разобраться, чем руководствовался НБУ, ориентируясь на потребительский спрос, и смогут ли украинцы оправдать ожидания регулятора и обеспечить рост экономики своим спросом.
Ставка на потребителя
Оценивая ситуацию в украинской экономике, сложившуюся в 2017-м, НБУ прогнозирует в нынешнем году ускорение экономического роста на 3,4%. Одновременно драйвером экономического развития призвано стать частное потребление. По мнению регулятора, рост потребительского спроса будет обеспечен повышением зарплат, пенсий и других доходов населения на фоне смягчения фискальной политики.
Как отмечает Нацбанк, существенное повышение потребительского спроса было отмечено в 3-м квартале 2017 года. При этом, отложенный спрос на широкий спектр товаров выразился в увеличении затрат на 28,3% по сравнению с аналогичным периодом 2016 года. Потребительский спрос оставался главной причиной экономического роста и в 4-м квартале прошлого года. Именно он привел к резкому росту показателей розничного товарооборота.
Сможет ли потребительский спрос «раскрутить» ВВП Украины на «плюс» 3,4% в нынешнем году? Эксперты по-разному оценивают ставку НБУ на потребителя, однако считают, что эта задача вполне по силам.
Эксперт Экономического дискуссионного клуба Евгений Олейников отметил, что если драйвером интенсификации экономики назван рост потребления, это означает, что все процессы пущены на самотек.
«Это свидетельствует о том, что НБУ не ожидает никаких результатов от экономической политики. Когда в стране ведется активная экономическая политика, то драйверами и точками роста являются конкретные сферы, которые затем создают смежный спрос и в итоге ведут к росту потребления, — пояснил Realist’у Олейников.
По его словам, у нас колоссальный отложенный спрос. «Четыре года, в период резкого спада экономики, народ немного поиздержался и поизносился, также произошла определенная психологическая адаптация. Люди поняли, что и в этих условиях можно жить и что-то планировать на завтра. Этот отложенный спрос начинает понемногу возникать и проявляться», — отмечает эксперт.
«Произошла и определенная экономическая перестройка. То, что умирало — умерло, то, что могло переориентироваться — сделало это. Часть высвободившихся работников нашла себя за рубежом, и своими денежными переводами как-то наполняет наши финансовые потоки. Жизнь продолжается. Это и есть наш главный драйвер роста», — добавил эксперт.
По словам финансового аналитика, советника президента АУБ Алексея Куща, политика правительства и Нацбанка идет в разрез с декларациями, она, наоборот, гасит покупательную способность.
«Чтобы развивать внутренний рынок с целью роста его емкости и платежеспособности, необходимо в первую очередь укреплять национальную валюту», — сказал эксперт Realist’у.
Плюсы и минусы ставки на потребителя
Как мы уже говорили, рост потребления во многом связан с отложенным спросом нескольких последних лет. Ситуация 2014−2015 годов мало располагала к долгосрочному планированию и еще меньше — к крупным и средним покупкам. Поэтому стабилизация ситуации, характерная для 2017 года, повлекла рост расходов на повседневные нужды.
Экономический эксперт Международного центра перспективных исследований (МЦПИ) Егор Киянин отметил Realist’у, что факт роста экономики за счет частного потребления имеет двойственное значение.
«С одной стороны, население больше покупает, соответственно больше под его запросы производится. С другой стороны, этот спрос мог быть создан не экономическим ростом (т. е. оживлением экономики, повышением зарплат и ростом покупательной способности), а, грубо говоря, деньгами „из-под матрасов“ и „из копилок“ населения, которое вынуждено было выкладывать/менять денег больше, нежели свои возможности, на предметы и вещи первой необходимости, которые опять же подорожали. А вот в денежном эквиваленте можно отчитаться об увеличении номинального ВВП в гривне. В свою очередь, производители вместо роста производства просто повышали цены», — отметил Егор Киянин.
Эксперт также добавил, что показатель реального роста ВВП на 2,5% во многом обязан изменению методики расчетов, а также перерасчетам НБУ денежных поступлений от трудовых мигрантов за рубежом, в частности в Польше и России.
«Тем не менее, ситуация в 2018 году скорее всего не будет характеризироваться какими-то бюджетными потрясениями, как в 2017-м (т. е. большим ростом минималки и инфляцией), и планы не станут значительно корректироваться. Есть надежда, что бюджет в будущем будет пополняться не благодаря росту потребительского спроса, а путем поступлений от экономического развития. Иначе на фоне будущих долговых выплат значительных бюджетных потрясений не избежать: недостаточное экономическое развитие и необходимость выплаты долгов ударят по гривне, что приведет к значительному росту цен, снижению покупательной способности населения и как результат — уменьшению налоговых поступлений и увеличению дефицита. И тогда плановые поступления необходимо будет корректировать в сторону значительного спада», — прогнозирует эксперт.
По словам Евгения Олейникова, прогноз НБУ может быть подтвержден практикой. «Если не проявятся какие-либо негативные факторы, то ожидания НБУ вполне реальны; учитывая глубину падения за предыдущие годы и крайне низкий, в пределах статистической погрешности, рост 2017 года, то это абсолютно реальный показатель. Это случай, если не мешать (со стороны государства), то мы будем крутиться. Вопрос в том, что будет дальше. Такими темпами мы можем выжить, но богатой страной стать не сможем», — подчеркнул Олейников.
Однако, по словам эксперта, ставка на потребителя — от безысходности. Других драйверов экономики, скорее всего, пока нет.
«НБУ, судя по всему, их не видит и не ожидает (драйверы экономического роста). По сути, это реальная оценка регулятором тех мер, которые декларирует правительство», — пояснил эксперт.
Рецепты реального роста
Несмотря на сложность ситуации в экономике, добиться экономического роста возможно при условии замены макроэкономического ориентира. Регулятору нужно решиться на вариацию одного из основных маркеров состояния экономики. Вместо инфляционного таргетирования необходимо поддержание стабильности национальной валюты.
«За счет девальвации емкость внутреннего рынка и потребительские расходы за последние четыре года сократились со $ 180 млрд до $ 50−60 млрд — более чем в три раза. Необходимо укреплять национальную валюту, поскольку емкость рынка все равно измеряется в долларовом эквиваленте. Кроме того, нужно снижать налоги — ставка подоходного налога у нас одна из самых высоких. Если в России она 13−14%, то у нас подоходный плюс военный сбор в сумме дают 19,5%. Это очень высокая ставка налогообложения доходов физических лиц. Также у нас высокая инфляция, которая „съедает“ большую часть реальной заработной платы. Поэтому, эти три основных позиции — налогообложение, инфляция и девальвация — полностью уничтожают емкость внутреннего рынка и платежеспособность населения», — считает Алексей Кущ.
НБУ отказался от поддержания курса гривны в апреле 2014 года и заявил, что в дальнейшем гривну ожидает свободное курсообразование, основанное на рыночных механизмах. Новой задачей для себя регулятор назвал таргетирование инфляции.
Однако, как отмечает Алексей Кущ, хороший результат таргетирование дает в развитых странах с низкой инфляцией и при наличии давно отработанных рыночных агрегатов.
«В развивающихся странах, где нужно поддерживать высокую динамику роста ВВП, таргетировать инфляцию – это абсурд. Украине нужно переходить к таргетированию номинального показателя ВВП, и это должно происходить до выхода номинального показателя внутреннего валового продукта на докризисный уровень. В чем отличие – если вы таргетируете инфляцию, то базовым показателем являются цены. Например, НБУ ставит базовым показателем инфляции 5%, и уже эта инфляция подбирает тот темп роста, который нужен для этой динамики цен. Получается, если низкий темп роста инфляции, то будет и низким темп роста ВВП. Мы можем достичь инфляции в 5%, но тогда ВВП будет расти в пределах 1,5%», — отметил экономист.
«Если установить целью рост ВВП на уровне 7−8%, тогда этот показатель будет „подбирать“ себе соответствующий уровень инфляции, который может составить 12−15%», — подчеркнул Кущ.
По его мнению, в валютной политике Украина также нуждается в новом принципе регулирования.
«Принцип „валютная змея“, или „змея в коридоре“ (установление курсового коридора), применялся для стран с переходной экономикой в ЕС, и это единственно возможный механизм, который позволяет адаптироваться слабой экономике (как Украина), когда она входит в экономическое пространство с более сильными участниками, и от этого страдает валюта более слабой экономики. Политика фиксированного курса — такой же абсурд, как и сегодняшняя политика полной бесконтрольности курса. Нам нужен определенный курсовой коридор. Условно говоря, на 2−3 года нужно задекларировать коридор в 26−29 грн/$ и выдерживать его», — считает эксперт.
Расчет НБУ на рост потребления сродни «последнему патрону»: других драйверов у экономики просто нет, раз весь объем повышения ВВП должны дать покупки населения. С иной стороны, очевидно и то, что ситуация с оживлением экономики приближается к тупиковому сценарию — ни роста, ни падения.
Однако колебание экономики в зависимости от количества проданных товаров и услуг вряд ли можно считать приемлемым. Чтобы украинская экономика смогла продемонстрировать удовлетворительный рост, необходимо нечто большее, чем повышение минимальной зарплаты или прибавка к пенсии.
