В Беларуси опубликованы воспоминания экс-сотрудника НКВД, арестованного в 1937 году, внук которого надеется, что книга станет еще одним свидетельством преступлений сталинского режима.
Об этом сообщает Deitsche Welle.
Книга «Дневники сотрудника НКВД: документальное разоблачение сталинизма», недавно вышедшая в Беларуси, основана на воспоминаниях бывшего сотрудника НКВД Иосифа Ятчени. Дневники несколько десятилетий хранились у его внука Владимира. Он получил их от деда за несколько дней до его смерти. Владимир не собирался публиковать мемуары до тех пор, пока несколько лет назад в ходе видеотрансляции парада 9 мая не увидел стоящего на трибуне министра внутренних дел Игоря Шуневича в форме офицера НКВД. По словам Владимира, его потряс и сам поступок главы МВД, и то, что никто из высших государственных лиц не осудил его.
«В последние годы я вижу опасную тенденцию оправдания сталинского режима, — говорит Владимир. — Люди вновь начинают восхвалять тот период, рассказывают о заслугах Сталина и его „эффективных“ методах». Поэтому он решил, что пришло время опубликовать дневники деда, и уверен, что тот одобрил бы его решение: «Дед хотел, чтобы люди узнали правду о сталинском коммунистическом режиме, тем более что у нас до сих пор так и не был осужден сталинизм как явление на уровне государства».
Редактором и издателем дневников стала журналистка Анастасия Зеленкова. Деньги на публикацию собирали с помощью краудфандинговой компании, необходимая сумма была набрана в рекордно короткие сроки — за полторы недели.
Иосиф Ятченя родился в 1900 году в крестьянской семье, служил в царских войсках, а после революции 1917 года — в Красной армии. Потом работал в милиции, а затем стал сотрудником НКВД. Первого ноября 1937 года Ятченю арестовали, поместили в тюрьму НКВД в Минске, где с помощью пыток из него пытались выбить показания. Год спустя его освободили.
О службе в НКВД Иосиф Ятченя фактически не рассказывал. Его внук вспоминает, что в детстве знал лишь, что дед служил в милиции, и очень гордился этим фактом. Писать воспоминания Иосиф начал в 65 лет. Единственным отрывком, который он прочитал своему уже взрослому внуку, был эпизод, описывающий его пребывание в тюрьме НКВД в Минске — «американке». В нем он подробно рассказывал о методах НКВД и пытках, которые ему пришлось пережить. Владимир вспоминает, что эта история его потрясла.
«И вот я оказался в „конвейере“, — писал Иосиф Ятченя. — В течение пяти суток не разрешали присесть, не давали пить, есть, спать. Переминаясь с одной ноги на другую, наконец, я не устоял и упал в обморок. …> подняли, посадили за стол, дали глоток воды и ручку с пером, указывая место, где подписать протокол. Прихожу в некоторое сознание, а мысль работает: подписать — значит: смерть. А жить чертовски хочется. Дрожащими руками хватаю протокол и со всей силы рву его».
Автора дневников обвинили в работе на польскую разведку — подозрения, по всей видимости, появились из-за того, что его жена была полькой. Иосиф Ятченя понимал, что его единственный шанс выжить — это не подписывать протокол, несмотря на все пытки. Делать это было трудно. «Вы не знаете, что такое подниматься каждое утро и ждать, что сегодня тебя убьют», — писал он.
В своих воспоминаниях Ятченя рассуждал о цели массовых репрессий в Советском Союзе. Он считал, что таким образом Сталин пытался снять с себя ответственность за бедственное экономическое положение и голод, царившие в стране. Как писал Иосиф, агенты НКВД докладывали, что люди во всем винили Сталина и систему колхозов, и Сталин, чтобы заглушить подобные разговоры, придумал «чудодейственный способ: запустить в народ идею о многочисленных шпионах и диверсантах, отправленных иностранными державами во все ведомства и структуры СССР».
Дневники Ятчени содержат большое количество имен и исторических фактов. Чтобы проверить их достоверность, редактору и издателю Анастасии Зеленковой пришлось обратиться к архивам КГБ в Беларуси. В итоге, говорит она, все факты биографии Ятчени оказались подтверждены: «Его дело действительно есть в архиве КГБ, а каждое имя, которое он упоминает в мемуарах, подтверждено».
Ознакомиться с личным делом Иосифа Ятчени времен его работы в НКВД Зеленковой не удалось — ей выдали лишь документы о его задержании и пребывании в «американке». «В архиве КГБ мне сказали, что личного дела нет, а если бы и было, никто бы мне его не дал. Дескать, должны же и у КГБ быть тайны! Как будто их и без того мало», — возмущенно говорит журналистка.
В дневниках Ятчени нет никаких упоминаний о его участии в репрессиях во время работы в НКВД. Зеленкову это не удивляет: даже если бы автор воспоминаний и участвовал в арестах и расстрелах, он не стал бы писать об этом в дневниках, которые хотел передать своему внуку. «Даже самый отъявленный садист не стал бы оставлять потомкам свидетельства своих зверств, — убеждена Зеленкова. — Иосиф, безусловно, умел молчать — на допросах в НКВД, например, так и не узнали о его службе в царской армии».
Несмотря на то, что воспоминания написаны бывшим сотрудником НКВД, книга, по мнению Зеленковой, стала документом, разоблачающим сталинизм. «Это свидетельство того, как человек, который был частью системы, сам столкнулся с репрессивной машиной», — считает она.
Владимир Ятченя уверен в том, что его дед ни в каких репрессиях не участвовал. Иосифу, судя по его дневникам, больше всего нравилось расследовать преступления бытового или политического характера. «Дед был человеком совести, с обостренным чувством справедливости, да и беспартийный, поэтому в репрессиях участвовать не мог», — утверждает Владимир.
О том, что Иосиф Ятченя был совестливым и сострадательным человеком, по словам его внука, свидетельствует история, о которой дед рассказал в своем дневнике. До вербовки в НКВД он служил в милиции, и как-то раз оформлял протокол на крестьянина, гнавшего самогон, чтобы заработать деньги на ремонт избы. Обвиняемый был отцом восьмерых малолетних детей, и в случае его ареста семья лишилась бы единственного кормильца. Иосиф решил не давать делу ход, велев крестьянину молчать. Подобное великодушие позднее стоило ему увольнения со службы, а вскоре после этого его завербовали в НКВД.
Владимир Ятченя говорит, что не делает из своего деда героя. «Он был обычным человеком, винтиком системы, который пытался выжить в очень тяжелых условиях», — считает он. Его обижает тот факт, что никто из его знакомых и сотрудников не отреагировал на издание дневников. Владимиру, по его словам, хотелось бы «хоть какой-нибудь реакции», тем более, добавляет он, ему известно, что «коллеги шепчутся об этом».
Вместе с тем, в Беларуси книга пользуется успехом — в книжных магазинах раскупают очень быстро. Анастасия Зеленкова считает, что большой интерес к книге связан с тем, что некоторые еще не до конца определили свое отношение к Большому террору и ищут больше информации о событиях того времени. Усилившееся внимание к периоду сталинских репрессий журналистка объясняет, в том числе, и актуальными событиями в Беларуси, среди которых — ситуация вокруг захоронения жертв сталинских репрессий 1937−1941 годов в урочище Куропаты и шествия «бессмертных полков» с портретами Сталина.
Владимир Ятченя надеется, что мемуары его деда станут еще одним свидетельством преступлений сталинского режима. «Не имеет значения, сколько людей прошло через „американку“. Даже если это была одна жизнь — это преступление, требующее осуждения. А пока сталинизм не осужден, будут попытки его возродить», — предупреждает внук Иосифа Ятчени.
Напомним, 8 мая этого года в российском Новосибирске на улице Большевистской у здания обкома Коммунистической партии РФ установили памятник вождю СССР Иосифу Сталину в виде бюста.